Первая война
Начавшаяся в 1904 году война между Россией и Японией за контроль над Манчжурией и Кореей стала первой большой войной ХХ века, причем с применением новейшего оружия: дальнобойной артиллерии, броненосных судов и т.п.
Россия стремилась укрепить свое "восточное направление". Японии, пережившей промышленную революцию, как и остальным державам, требовались рынки сбыта продукции и ресурсы для их производства.
Непосредственно об этой войне написано немало, в том числе и в постсоветское время. На этом стоит сделать акцент, потому что советская историография, не отрицая подвига отдельных личностей, в целом сводила эту войну к позору царского правительства. Иначе и быть не могло, ведь большевики в то время стояли на "пораженческой" позиции — чем хуже стране, тем лучше. И первая революция 1905 года заставила правительство переключить внимание с "восточного направления" на решение внутренних проблем центральных регионов. А между тем, к исходу войны численность русских войск в Маньчжурии продолжала увеличиваться, русские армии насчитывали около 500 тысяч бойцов; располагались войска не в линию, как раньше, а эшелонировано в глубину; армия значительно усилилась технически — появились гаубичные батареи, пулеметы; связь с Россией поддерживалась уже не тремя парами поездов, как в начале войны, а 12 парами. Дух маньчжурских армий не был сломлен. Японская же армия, стоявшая против русской, насчитывала около 300 тысяч бойцов. Былого подъема в ней уже не наблюдалось. Япония экономически была истощена. Еще бы немного и...
Однако история не знает сослагательных наклонений. Одним из заключительных аккордов войны, когда воюющие стороны при посредничестве западных держав уже заключили негласное перемирие и были готовы подписать мирный договор, стал захват Сахалина.
Опять же с точки зрения советской историографии Сахалин был мгновенно сдан трусливыми правителями царской каторги, и только в 45-м советский народ восстановил историческую справедливость.
Только после перестройки стали появляться сообщения о серьезных боях на острове. Особенно проявили себя краеведы юга, восстановив действия всех партизанских отрядов и увековечив память многих. А вот война на севере Сахалина, несмотря на исследования историков Игоря Самарина и Григория Смекалова, для многих остается все той же "неизвестной войной". Поэтому, собственно, с нее и начнем.
Как пишет Смекалов, "Мне в руки попал рапорт нашего знаменитого земляка Карла Христофоровича Ландсберга, бывшего в то время начальником 1-й Александровской саперной дружины, прикрывавшей в июле 1905 года отход главных сил отряда на Пиленгском перевале. В этом документе Ландсберг писал, что даже после трех дней непрерывных боев "люди держали себя чудно, геройски".
Три дня непрерывных боев — не похоже на трусливую сдачу, не правда ли?
А между тем в военном отношении оборона Сахалина была, безусловно, обречена. Без поддержки уже потерянного флота, при отсутствии войск. На острове имелось лишь около 1,5 тысячи солдат, входящих в состав четырех местных воинских команд: Дуйскую, Александрозскую, Тымовскую и Корсаковскую, в задачи которых входили конвоирование, несение караульной службы, поэтому военного значения они не имели.
До посещения Сахалина в мае 1903 года военным министром генерал-адъютантом А.Н.Куропаткиным плана обороны острова вообще не существовало. В правительстве считали, что согласно международной конвенции о запрещении ведения боевых действий в местах, определенных государствами для отбытия наказания преступниками, японцы не посмеют высадиться на остров, да и местность не позволит им вести полномасштабные боевые действия.
Военный губернатор острова генерал-лейтенант М.Ляпунов и приамурский генерал-губернатор Д.Субботич полагали наиболее правильным совсем отказаться от обороны острова и не держать там войска.
И тем не менее решение об обороне было принято. В январе 1904 года наместник на Дальнем Востоке адмирал Е.И.Алексеев приказал формировать на Дальнем Востоке вольные дружины "из лиц свободного состояния, ссыльных поселенцев... из состава каторги". Привлеченное "высочайше дарованными льготами", продуктовым довольствием население острова охотно записывалось в дружины. В течение 1904 года таких дружин на острове сформировали 8 общей численностью 1338 человек.
Японское правительство, узнав об этом, заявило, что не может признать дружинников комбатантами (военнослужащими), если их невозможно будет отличить от солдат регулярной армии невооруженным взглядом, и оставляет за собой право не брать их в плен, а незамедлительно уничтожать как вооруженных бандитов. Но и после этого, единственное, что отличало многих дружинников от прочего населения острова — это ополченский крест, вырезанный из жести на тулье арестантской бескозырки.
Дружины были сформированы. Контингент был разный. Были и те, кому лишь бы не работать. Но были и те, кто родился и вырос в Александровске, для кого пост являлся Родиной, был дом, была семья и было что защищать.
Вооружены дружинники были 10,67-мм винтовкой Бердана с 340 патронами к ней, среди которых попадалось много испорченных: давали осечки, недолеты. Боевой подготовкой с дружинниками их начальники не занимались, по-прежнему видя в них только дешевую рабочую силу. Только после прибытия с Маньчжурского фронта в марте 1905 года подготовленных офицеров началась боевая подготовка. Командирами сформированных дружин стали:
2-й — 85-го пехотного Выборгского полка капитан Н.Филимонов;
3-й — 287-го пехотного Тарусского полка капитан Н.Борзенков;
4-й — 139-го пехотного Моршанского полка капитан П.Внуков;
5-й-163-го пехотного Ленкоранского полка штабс-капитан В.Рогайский;
6-й — 56-го пехотного Житомирского полка капитан Н.Болотов;
7-й — 8-го стрелкового полка штабс-капитан Левандовский;
8-й-11-го Восточно-Сибирского стрелкового полка капитан М.Щекин.
1-й Александровской саперной дружиной до окончания боевых действий командовал бывший каторжанин, бывший гвардейский саперный офицер, агент морского пароходства КВЖД К.Х.Ландсберг.
Начались учебные стрельбы, обучение дружинников рассыпному строю по пересеченной местности и т.д. Но времени уже не оставалось. Плюс — извечная бюрократия и расхлябанность, особенно с поставкой вооружений и боеприпасов,из-за чего остров так и не удалось подготовить к войне.
Например, 18 июля 1904 года в Александровск прибыла нештатная Сахалинская батарея из 8 орудий: клиновые орудия системы Кане с лафетом образца 1877 года, т.е. без поворотного механизма и сошника, с изношенными стволами, которые "при самой верной наводке они давали недолет от 300 до 600 шагов". Через несколько выстрелов начинался прорыв газов, угрожающий жизни прислуги. Некомплект в батарее более чем 100 лошадей заставлял перетаскивать орудия по горам и перевалам на руках, что делало их обузой отряду. Запас снарядов на орудие составлял 455 штук.
Поздней весной 1905 года пришел из Николаевска 1-й Сахалинский батальон (его командир полковник С.Болдырев вообще прибыл за 5 дней до начала военных действий): "Нижние чины оказались ничему не обученными, в рваной мундирной одежде и обуви... Все они бородатые, плешивые, с отрощенными животами, не приивыкшие к походам вообще, а к передвижению в горах в особенности. Они составляли резкий контраст с солдатами Дуйской команды и на первом же переходе по горам в жару пришли в полное изнемождение", — пишет подполковник Домницкий, командир Дуйского резервного батальона.
Русским силам на северном Сахалине противостояла 13-я общевойсковая Сендайская дивизия под командованием генерал-лейтенанта Харагучи: 9,5 батальона пехоты, 2 эскадрона кавалерии, 24 пушки, 12 пулеметов — всего более 10 тысяч солдат и офицеров армии, к тому времени ставшей под руководством иностранных специалистов одной из сильнейших армий мира.
Дивизия имела собственную вспомогательную флотилию из 22 крупных транспортов, которая охранялась специально сформированной эскадрой из 49 боевых кораблей под командованием вице-адмирала Катаока. Такое огромное количество японских войск, брошенных на захват Северного Сахалина, объясняется тем, что командование противника ожидало встретить здесь не менее 15 тысяч обороняющихся.
На вооружении японцев имелась пятизарядная 6,5 мм винтовка "Арисака" образца 1896 года с прицельной дальностью 2000 метров. У каждого солдата было три подсумка со 120 патронами, ранец со скатанной шинелью и запасной парой ботинок, а также двухдневный запас риса. Полевая артиллерия была представлена 75 мм. пушкой "Арисаки" образца 1896 года (дальность стрельбы — 4,5 км., скорострельность — 3 выстрела в минуту).
"Вооружение, снаряжение, обмундирование японцев — безукоризненное. Носильщиков- кулей обилие, благодаря чему войска в высшей степени подвижны и могли забираться в самую отдаленную и глухую тайгу, не рискуя остаться голодными и без патронов... Большая часть японских войск состояла из солдат, участвовавших в обороне Порт-Артура. У каждого унтер-офицера имелись часы, бинокль, компас и точный план той местности, где приходилось действовать", — писал все тот же Домницкий.
Перевес даже в людской силе (учитывая прислугу) был в 5-6 раз в пользу японцев, ведущих полномасштабную военную кампанию (в отличие от действий против партизанских отрядов на юге острова).
Наверное, далеко не все знакомы с районом ведения боевых действий. Поэтому буду говорить просто. Все началось 11 июля. Несмотря на массированный обстрел с моря прямая атака японского десанта на Александровск была отбита. "Около 16 часов японцы под прикрытием морской артиллерии начали высадку силами батальона на Жонкьерские высоты и пост Александровский. Атака была отбита дружными залпами 5-й дружины капитана Рогайского и 3-й роты штабс-капитана Гончаренко. При отражении атаки особенно отличился командир пулеметной полуроты подпоручик Сергей Захарьин, который, расположив 2 пулемета прямо за церковной оградой, лично наводил их. Японцы бежали, оставив 50 человек убитыми и ранеными".
С утра же завязались бои в Арковской долине. Причем высадившийся севернее японский десант благодаря предательству бессрочно каторжного Кобылинского прошел в обход Арковского отряда горной тропой. Тем самым японцам под угрозой окружения удалось оттеснить русских к Камышовому перевалу. Занятие Арковской долины в свою очередь ставило под угрозу окружения и войска в Александровске. И те начали отходить по долине к Михайловке, откуда шла старая дорога в Тымовскую долину, которая сейчас именуется "Каторжанской тропой", чтобы закрепиться там на Пиленгском перевале. Удерживая этот и Камышовый перевалы, сахалинцы блокировали бы доступ японцев в богатую продовольствием Тымовскую долину.
Прикрывать отход основных сил был оставлен арьергардный отряд под командованием капитана Борзенкова, в который вошли 3-я дружина, 1-я Александровская саперная дружина Ландсберга, 3-я рота Александровского резервного батальона штабс-капитана Гончаренко и полубатарея нештатной Сахалинской батареи подпоручика Кругликова с четырьмя орудиями. Всего арьергардный отряд насчитывал около 700 человек.
В 8 часов утра японцы начали наступление на позиции отряда со стороны Корсаковской слободы, но под пулеметным огнем фейерверкера Чупенко, понеся потери, отступили обратно. Михайловку стали обстреливать с японских кораблей, но снаряды не долетали до села. В 13 часов, получив известие о благополучном прибытии основных сил отряда на перевал, арьергард также отступил к Пиленгскому перевалу. Только около 20 часов японцы осмелились начать движение от оставленной русскими Михайловки.
13 июля 1905 года, со слов командира арьергарда капитана Борзенкова: "После ухода основных сил около 8 часов утра японская разведка подошла к позициям полуроты прапорщика Архангельского, но была отбита огнем. Затем арьергард был атакован 6-8 батальонами пехоты с пулеметами, эскадроном кавалерии под прикрытием не менее 12 орудий".
Полубатарея из 4 орудий открыла огонь с 4 верст гранатами, перейдя затем на шрапнель, по площадям. Сделав по 30 выстрелов на орудие, остановили противника. Обнаружился прорыв газов, но батарея продолжала вести огонь. Сделав еще 10 выстрелов, стрельбу прекратили не из-за того, что рисковали жизнью артиллеристы, а вследствие сильного разброса снарядов. Ввиду невозможности сделать ремонт — заменить каморные плитки и кольца, командир полубатареи подпоручик Кругликов приказал разобрать орудия и сбросить их вместе со снарядами и передками в пропасть.
Около 11 часов японцы предприняли вторую атаку с применением артиллерии. Арьергард держался до 13 часов. Когда снаряды стали рваться непосредственно на позициях отряда, было принято решение отступать к Ведерниковскому станку. Полубатарея подпоручика Ивана Кругликова открыла огонь с 5 верст. Понеся потери, японцы остановились. В это время было получено сообщение об оставлении Арковским отрядом Камышового перевала без боя ( а вот это была трусость), о взятии японцами Дербинска (Тымовска) и их стремительном наступлении на Рыковское (Кировское).
В связи с занятием Рыковского японцами оборона Пиленги теряла смысл. Основным силам был дан приказ отсупать к Мало-Тымово (рядом с Рыковским), на перевале остался арьергард под командованием Борзенкова.
И вновь начался бой.
"Вслед за этим ...японцы стали осыпать нас снарядами и минометным огнем. 3-я рота отходила медленно, с боем, унося раненых. Японские снаряды косили над нами березовую листву, пристреливаясь всё лучше и лучше, — писал в своём рапорте Ландсберг. — В это время были взорваны наши фугасы (заложенные подпоручиком Янишем). Затем взорвали и подожгли большие мосты, сделав наступление японской артиллерии через перевал в этот день невозможным. Отойдя к Ведерниковскому станку, мы отдыхали там, около часу и, уходя, взорвали все здания и склады".
В эти дни английская "Дейли геральд" признала, что Сендайская дивизия генерал- лейтенанта Харагучи, наступающая на позиции сахалинского отряда в окрестностях поста Александровского, понесла невосполнимые потери. Один из ударных японских батальонов оставил на поле боя почти всех солдат, включая и полковника, обвешанного орденами.
Иностранные газеты писали, что никакие репрессии не подавили в сахалинцах сопротивления, хотя каждый дружинник знал, что, взявшись за оружие, он уже обречен.
Солдат гарнизона еще мог сдаться в плен на общих правах, но каторжанин или ссыльный, пойманный с оружием в руках, уничтожался без суда и следствия...
У "Ведерниковского Станка" на Пинегском перевале много лет стоял памятник из песчаника с японскими иероглифами на нем — надпись свидетельствовала, что 18 августа 1905 года здесь посадили дерево японские солдаты в память покорения Пиленгского перевала. Как пишет Смекалов, "думается, нельзя назвать покорением местность, отданную без боя!".
Русские войска с боями отступали до Онор. И здесь было все — и героизм, и трусость.
Два дружинника разведгруппы подпоручика Соколова Стулов и Булков пробрались в занятое двумя эскадронами японцев Рыковское, разведали диспозицию, увели из тюрьмы лошадь с телегой и мешком муки. На выезде из Рыковского их остановили японцы. Разведчики притворились пьяными селянами, но японцы, что-то подозревая, решили их сопроводить. Не имея возможности подъехать к затаившемуся Соколову, Стулов и Булков, войдя в роль, стали распевать песни — якобы русские народные, а на самом деле рассказывающие о том, где в Рыковском находятся войска. И на следующий день на рассвете батальон атаковал Рыковское. Японская конница была выбита из селения и спешно отступила к Дербинскому.
Впрочем, Рыковское все равно пришлось оставить.
Но было и другое: "... Люди беспорядочно метались. Не слушая слова команды, он бросал шанцевый инструмент, ружья и патроны в канавы с водой. В толпе дружинников слышались крики: "Черт с войной! Бросай ружья!" Паника продолжалась около 15 мин. За это время потери: 1 офицер (зауряд-прапорщик а 1-го Сахалинского батальона Леонтьев) и 6 солдат убитыми и ранеными. Около 50 человек разбежались. Выбыло из строя 5 лошадей. Пришли в негодность 2 пулемета. У двух орудий оказались сломаны передки и лафеты, так что пришлось их бросить. В обозе ночевавшего у Таулана большая часть повозок оказалась сломанной, вольнонаемные подвозчики, сбросив с уцелевших повозок груз, разбежались..."
"Не доходя 4 верст до Онора в 2 часа в хвост колонны раздались несколько выстрелов и крик "банзай", затем началась паника. По донесению прапорщика Овчевицы, "банзай" кричал рядовой Николаевского полка, обнаруживший признаки помешательства и следующий под конвоем".
В Онорах Ляпунов провел смотр и подвел итог:
"Убитыми, ранеными и разбежавшимися войска потеряли четверть личного состава. Из 8 орудий осталось только 2, да и те "годны только для салюта". Запас патронов составил 13 штук на винтовку. Провианта практически нет, перевязочного материала тоже. Морально состояние войск удручающее. Помощи извне ждать неоткуда".
Как заключил Ляпунов, "Дать бой у Онор — значит, видеть бегство войска. Отступить же на юг значит обречь войско на голодную смерть, потому что предстояло отступить просекой среди необитаемо тайги, где нет никаких припасов". С ним согласилась большая часть офицеров.
19 июля в Хандасе-1 японцы приняли капитуляцию основного сахалинского отряда.
Однако не все офицеры поддержали это решение.
Исполняющий обязанности военного прокурора на Сахалине полковник Новосельский сформировал конную группу из 25 человек и пробился через расположение японских войск на север острова, откуда переправился в Николаевск. Начальник 2-й Александровской дружины капитан Николай Петрович Филимонов, который с отрядом более 30 дружинников 1 августа дал бой превосходящим силам противника (200 солдат и офицеров) на Тыми и после чего с половиной отряда через Погиби перебрался на материк.
Судьба воинов арьергардного отряда, сделавшего все для спасения основных сил Сахалинского отряда, сложилась трагически. На рассвете 14 июля измученный четырехдневными беспрерывными боями отряд не поспевал за спешно отступавшими основными силами. "Дорога была страшно вязкой, болотной; обозы едва поспевали за нами", — писал в рапорте Ландсберг.
Около 11 часов в районе Тарайских мостов отряд попал в засаду значительных сил японцев и был почти в упор расстрелян с применением пушек и пулеметов — от саперной дружины осталось 7 человек, которые попали в плен.
3 августа 2002 года энтузиасты из Александровска установили на Пиленгском перевале временный памятник — православный крест в память воинов арьергардного отряда, преградившим путь превосходящим силам неприятеля в июле 1905 года.
Надпись на табличке: "Путник! Остановись и склони голову!
На этом месте 13 июля 1905 года горстка слабо вооруженных русских воинов дала бой превосходящим силам неприятеля, прикрывая отход основных сил Сахалинского отряда. Вечная память геройски погибшим защитникам земли Русской, воинам арьергардного отряда капитана Н. Борзенкова; 3-й роты Александровского резервного батальона штабс-капитана К.Гончаренко; 1-й Александровской саперной дружины К. Ландсберга; полубатареи нештатной Сахалинской батареи подпоручика И. Кругликова".
С. Морозов | ИА Sakh.com       http://sakhalin.info/weekly/102620/