На крутом повороте

Середина позапрошлого века была богата на события, которые, собственно, и определили геополитический расклад северо-тихоокеанского региона вплоть до наших дней.

Например, когда мы говорим, что Невельской присоединил к России огромные территории Приамурья и Уссурийского края, а также Сахалин, это не совсем так. Надо понимать, что это был просто символический жест, на который ни одна из сопредельных держав не отреагировала, то есть на упомянутые территории претендовать не стала, чем Россия и воспользовалась.

В 1858 году Россия пообещала крайне ослабленной во "второй опиумной войне", когда англо-французские войска даже разграбили императорский дворец в Пекине, империи Цин помощь в подавлении грандиозного народного восстания тайпинов. В результате был заключен Айгунский договор в соответствии с которым Китай отдавал России все левобережье Амура. Уссурийский край оставался в совместном ведении, однако уже в 1860 году по Пекинскому договору Китай отдал нам и его.

В 1867 году узким кругом лиц (всего шесть человек: Александр II, Константин Романов, Александр Горчаков (министр иностранных дел), Михаил Рейтерн (министр финансов), Николай Краббе (морской министр) и Эдаурд Стекль (посланник России в США)) была продана за смехотворную сумму Аляска, о золотых месторождениях которой, кстати, уже была известно. Данная сделка вызвала (до сих пор вызывает) возмущение общества, а потому при случае расскажем о ней поподробнее.

И, наконец, в 1968 году происходит так называемая "Реставрация Мейдзи", после которой феодальная Япония семимильными шагами двинулась к статусу наиболее развитых стран мира.

На этом остановимся более подробно.

Напомним, что в апреле 1856 года команда матросов во главе с капитаном-лейтенантом Чихачёвым основывает военный пост Дуэ — первое постоянное русское поселение на острове.

В дальнейшем восстанавливаются снятые во время войны и возникают новые. Побывавший на Сахалине в 1870 году Михаил Мицуль писал: "До последнего времени занято в разных местностях острова 16 пунктов, в которых и распределены "четвертый восточно-сибирский линейный баталліонъ, взводъ горной батареи восточно-сибирской артиллерійской бригады и дуйская военная команда". Устройство русских постов в том виде, в каком они представляются в настоящее время, конечно потребовало массу труда, и если возведенные здания не вполне удовлетворяют своему назначению, то нельзя к этому строго относиться при тех ничтожных средствах, какие имелись сначала в руках распорядителей; в таких случаях нелегкая работа выпадает на долю русских солдат, которых по справедливости можно назвать пионерами, подготовляющими для колонизации в местности, впервые ими занятой".

Спросите, а как же каторга?

Да, в 1858 году в Дуэ появился первый сахалинский каторжный Иван Лапшин. Но каторгу свою он отбывал на службе у горного инженера, занимавшегося изучением угольных месторождений.

Да, небольшими партиями каторжные на Сахалин прибывали. Все туда же, на дуйские копи. Но жили они совсем не так, как представляется. Официально каторга на Сахалине была учреждена только 18 апреля 1869 года, а первое специализированное тюремное здание для содержания контингента и вовсе появилось только в 1876 году.

Посты же стояли на ключевых путях и по угольным месторождениям. Даже таким, как давно забытые угольные пласты на Очепухе и реке Ай.

Но японцев этот уголь не слишком интересовал.

Первый паровоз продемонстрировал им только Путятин. Как писал Гончаров, "С разинутыми ртами смотрели они, как мчится сама собою машинка, испуская пар…"

Узнав о начинании Путятина, решил удивить японцев и Перри. Его модель была побольше. Паровоз с вагончиком пустили по рельсам, которые уложили кругом на берегу моря. Втиснуться в вагон взрослому человеку было невозможно, поэтому чиновники расположились на крыше. Но все равно поездка произвела грандиозное впечатление — поезд мчался со скоростью 32 километра в час!

А первая паровая шхуна "Кайё-мару" водоизмещением свыше 2000 тонн появилась в Японии только в 1867 году. Ею командовал Такэаки Эномото, и это имя мы еще услышим.

Кстати, про водоизмещение. Еще пару веков назад сегунат ограничил водоизмещение всех японских судов 150 тоннами — что бы не уплывали куда не надо. Естественно этот флот не мог противостоять мощным эскадрам европейских стран и США.

Как пишет историк Александр Мещеряков, "века, проведенные в мире и спокойствии, подействовали на самураев расслабляюще, а их лучшие в мире мечи оказались недостаточно длинными, чтобы представлять хоть какую-нибудь угрозу для иностранных судов с пушками на борту..."

Любопытный факт — в феврале 1961 года возле острова Цусима бросил якорь корвет "Посадник". Командир эскадры И.Ф.Лихачев решил основать здесь военно-морскую базу. Указаний у него на это не было, зато было разрешение под свою личную ответственность заключить соглашение с местным князем об аренде участка — при условии, что это не вызовет протестов сегуната и вмешательства западных стран. "При высадке на остров некий Ясугоро, присланный сюда для охраны острова, попытался оказать сопротивление и был застрелен. Это произвело на местных крестьян устрашающее впечатление, но выгоды пребывания матросов на острове, похоже, перевешивали: моряки исправно платили за овощи, коров, кур и яйца. Русские и японские плотники приступили к постройке зданий для будущей базы. Однако против были англичане, хорошо понимавшие стратегическую важность острова, с которого контролировалось прохождение судов через Корейский пролив. Поэтому в Цусиму зашли два английских корабля. Лихачеву пришлось покинуть остров..."

Словом, в некогда практически абсолютно замкнутой Японии начинались серьезные потрясения. Например, резко вырос уровень национализма, начались нападения и убийства иностранцев. Образовалось два течения — в пользу "закрытия страны" и в сторону ее "открытия". На этом фоне власть сегуната слабела, зато обострилась борьба почувствовавших волю княжеств, которые под прикрытием политики начали сводить застарелые счеты.

Вникать в эту борьбу кланов и домов чрезвычайно увлекательно, но в одном абзаце ее не изложишь. Поначалу все сводилось к тому, что сегунат якобы намерен открыть страну, а император — нет. Поэтому начались требования низвержения власти сегуната, и восстановлению власти императора.

Сегунату под дулами пушек, действительно, пришлось проводить политику большей открытости. Хотя делали это чиновники с огромными душевными терзаниями. Европейская цивилизация казалась им совершенно варварской. Вот что писали члены правительственной делегации, впервые посетившие США: "Не подлежит сомнению, что эта нация не знает, что такое порядок и ритуал. Мое недовольство безгранично: они не знают уважения по отношению к порядку, церемонности, долгу..."

И вновь из книги Александра Мещерякова: "Отвратительная жирная, вонючая еда. Мясо, мясо и еще раз мясо. Временами, особенно в первое время, японцам приходилось обходиться водой и хлебом. Вместо палочек — вилка и нож. Идиотские рукопожатия, потные ладони. Неведомый шипучий напиток, бутылки с которым открываются с пугающим хлопком, напоминающим пушечный выстрел. Мумия в музее — человека выставили на всеобщее обозрение, словно какую-нибудь скотину. Увидев в зверинце льва, японцы сделали вывод, что и львы на Западе совсем другие. На самом-то деле в Японии львы никогда не водились, и члены миссии были знакомы только с изображениями львов, которые в японской традиции имеют довольно мало общего с действительностью".

Но в эту реальность надо было входить.

В 1861 году дипломатическая миссия сегуната во главе с Такэноути Симоцукэ-но Ками посетила Европу. Побывали они и в Петербурге. И были чрезвычайно обрадованы, что здесь их встретили на японский лад. Они спали на привычных деревянных подушках, еда готовилась на японский манер, кушали палочками, чай пили из японских чашек.

Россия в отличие от других стран давно знала быт японцев и проявляла уважение к их обычаям.

В Петербурге состоялись очередные переговоры по поводу принадлежности Сахалина. Александр II даже дал аудиенцию Такэноути, но все равно переговоры не продвинулись ни на шаг.

Россия хотела получить весь Сахалин, японцы настаивали на разделе острова по 50 параллели, напирая на то, что Сахалин первыми начали осваивать именно японцы. Слыша от японских переговорщиков, что японское название острова — Карафуто — японского происхождения, начальник Азиатского департамента граф А.П.Игнатьев попросил Такэноути написать его иероглифами. Тот не смог этого сделать: ни один японец не знал иероглифическое обозначение острова, такого обозначения попросту не было! Да и слово это было отнюдь не японского, а китайского происхождения. Так, несмотря на остроумный лингвистический выпад Игнатьева, вопрос о Сахалине снова завис, японцы на уговоры не поддавались.

И тем не менее, было заключено специальное соглашение о Сахалине, вследствие которого японцы усилили свою экспансию.

Что же касается реставрации Мейдзи, то дело было так.

Император Комэй отличался крепким здоровьем, к январю 1867 года ему было 36 лет. Однако в этом месяце он серьезно заболел и 30 января скончался. Многие историки считают, что император по неизвестной причине был отравлен.

Новым императором, 122-м по счету, стал 15 летний Мацухито (Мейдзи).

Конечно, трудно даже предположить, что 15-летний подросток, до этого интересовавшийся только поэзией, сам смог изменить ход развития страны. У него просто оказались очень умные советники.

Проблема "открытости страны" как-то отошла на второй план. Новый имератор оказался еще более предрасположен к этому, провозгласив "Клятву пяти пунктов", которой отменял феодализм и провозглашал современное демократическое правительство в Японии.

Вопрос встал о том, кто будет править Японией — группа, поддерживающая сегунат, или те князья, которые сделали ставку на императора.

И потому в стране развернулась гражданская война Басин. Сначала сегунат, предводитель которого Тогукава Есинобу еще в декабре 1867 года отрекся от должности, бился с мятежниками, потом победившие мятежники под знаменем императора громили сегунат. В дело вступили старые обиды кланов, а также европейских агентов влияния. Сегунат в Эдо находился под влиянием французов, англичане же сделали ставку на юго-западные княжества.

Да и Россия не оставалась в стороне. Как пишет сахалинский историк Виталий Елизарьев, в 1868 году предложение о передаче Сахалина России сделал сегунату военный губернатор Приморской области Е.А.Кроун. Сегунат в принципе дал согласие, но при условии, что Россия поможет разгромить мятежников. Естественно, на это никто не пошел.

"Год был неудачным во всех отношениях. В Осака и Эдо громили магазины и продуктовые лавки. Крестьяне, мирные и покорные японские крестьяне, тоже выходили из повиновения. Люди хотели спокойствия и дешевого риса, а "высшие" политические соображения сопровождались лишь новыми тяготами... Раньше крестьяне просили снизить налоги, теперь — требовали смещения неугодных им чиновников. Чиновники, с которыми они имели дело, не занимали, естественно, сколько-нибудь заметного положения, но все равно это были представители власти! Множество волнений случилось непосредственно в районе ведения боевых действий. Крестьяне не желали вдаваться в проблемы "большой политики", им не хотелось оказывать помощь никому — ни правительственным войскам, ни княжеским. Крестьянский гнев был направлен и против деревенских богатеев и ростовщиков — их дома громили и поджигали... Основной формой волнений было уничтожение богатств, нажитых "неправедно". Это была форма не только социального, но и ритуального поведения. По крестьянской логике, после разрушения непременно следует возрождение и обновление мира, который теперь устроится на справедливый лад. Недаром крестьянские выступления назывались "ё-наоси" — "обновление мира".

Очень похоже, не правда ли?

Однако вспомним про Такэаки Эномото. Он надзирал в Голландии за постройкой первого японского парового военного корабля "Кайё-мару". Одновременно он досконально изучил военно-морские науки, корабельное дело, баллистику, а заодно химию, физику, горное дело, а также, что очень важно, международное право. Поэтому, вернувшись в 1867 году на родину на борту "Кайё-мару", был очень тепло встречен начальством. Его тут же назначили заместителем командующего военно-морским флотом Японии — в 31 год.

Эномото верный присяге, данной сегунату, и после поражений последнего на Хонсю увел японский флот (8 кораблей, включая и "Кайё-мару") на Хоккайдо. И там впервые в Азии провозгласил республику. Прошли прямые выборы, 25 декабря 1868 года президентом Республики Хоккайдо был избран Такэаки Эномото. Хоккайдо всегда считало себя отдельной, неяпонской, территорией. Сейчас это было оформлено юридически.

В апреле 1869 года на Хоккайдо был отправлен императорский десант. Республиканцы были разбиты, их президент пленен.

Тут бы ему и конец — измена императору, это государственная измена. В Японии с такими не церемонились. Но на защиту Эномото встали многие. Генерал Курода Киётака, пленивший мятежника, ради его освобождения даже обрил голову — а прическа любого самурая была его гордостью и свидетельствовала о статусе. В 1871 году император Мэйдзи даже издал указ о стрижке волос (как Петр I о бритье бород), которым традиционные прически оставил только борцам сумо.

Интересно, что узнав о высадке превосходящего императорского десанта Эномото с сопроводительным письмом направил Курода "Собрание сочинений по международному морскому праву". В письме он писал: "Это перевод на голландский язык курса международного права француза Ольтрана. Эту рукопись трудно достать даже в Голландии. Я хотел сделать перевод этого сочинения, но так и не смог осуществить его. Мне кажется, что именно знание международного права будет в дальнейшем для японского военного флота весьма необходимым. Я хочу, чтобы после меня это сочинение не пропало, и дарю его вам". Вместе с ответом о том, что когда-нибудь будет сделан перевод этой книги и что она будет издана, Курода направил Эномото пять бочонков сакэ...

Впоследствии они вместе занимались освоением Хоккайдо.

Да и сам молодой император понимал (урок всем нам), что такими людьми разбрасываться нельзя. И через три года Эномото выходит из тюрьмы, а потом бывшему президенту республики Хоккайдо присваивается чин вице-адмирала японского императорского флота, и он отправляется первым послом Японии в Россию.

Примечательно, кстати, что до того времени высшим чином во флоте Японии считался капитан первого ранга. Так Эномото — первый президент — стал еще и первым адмиралом своей страны.

Сахалинский писатель Вячеслав Каликинский написал о нем книгу "Посол. Разорванный остров". Но это, конечно, более авантюрно-приключенческая беллетристика. Тем опасностям, которые описаны в книге, Эномото в России не подвергался. Его приняли очень хорошо, разве что замучили балами и приемами. Но главным было все-таки определение границы между странами.

Для ведения переговоров с японским послом русский МИД назначил директора Азиатского департамента Петра Стремоухова.

При этом поступаться своими правами на Сахалине ни одна из сторон не желала. Предложение Эномото поделить Сахалин пополам — на северную и южную части — было встречено русскими дипломатами холодно. Стремоухов напомнил, что Сахалин используется российскими властями как место каторги и, следовательно, никакое разграничение по суше не обеспечит японским жителям безопасности от набегов криминальных элементов.

С другой стороны, Япония действительно приступала к планомерному заселению Сахалина. Уже прозвучавший генерал Курода завозил сюда крестьян и рассматривал вопрос о плановой миграции на Сахалин "плотников и личностей, бесполезных Японии, таких, как капитулировавшие войска сегуната, нищие, никчемные хулиганы, священники" (впрочем, подавляющее большинство переселенцев не прижились, и, получив льготы, вернулись на родину).

Россия в свою очередь увеличивала присутствие своих войск. И в ходе этих переговоров, и в ходе многочисленных предварительных консультаций звучали разные предложения: и продать остров, и купить остров, и разделить. Япония даже соглашалась вернуть остров, если Россия разрешит ей напасть на Корею...

В итоге стороны сошлись на том, что Япония отказывается от Сахалина в обмен на передачу под ее юрисдикцию всех Курильских островов. В связи с чем в 1875 году и был подписан соответствующий трактат, именуемый Санкт-Петербургским. Он был подвергнут критике и в России, и в Японии.

Удалось бы Стремоухову и курировавшему его работу канцлеру Александру Горчакову в ходе дальнейших переговоров добиться лучших условий размена, остается лишь гадать.

Напомним, что Александр I вел свою политику. Уже была продана Аляска, ликвидирована Российско-Американская компания, которая занималась освоением Курил. Кроме того, на горизонте маячила очередная война с Турцией, за которой стояла Англия.

Ох уж эта война с Турцией... В октябре 1787 года на рейде Кронштадта уже подняла паруса эскадра экспедиции капитана 1-го ранга Григория Ивановича Муловского. Пять судов отправлялись на Дальний Восток с целями: утверждение российского права на земли, открытые русскими мореплавателями на Тихом океане, путем установки чугунных гербов и медалей с изображением императрицы и пр., для составления точнейших карт, проведения разнообразных научных исследований, изучение Сахалина, устья Амура и других объектов.

Если бы этой экспедиции суждено было состояться, то сейчас может быть были сняты многие нынешние вопросы, на семьдесят лет раньше Россия могла бы начать освоение Приамурья, Приморья и Сахалина, иначе могла бы сложиться судьба Русской Америки...

Но срочная депеша из Константинополя о начале войны с Турцией перечеркнула все планы и труды: "Приготовляемую в дальнее путешествие под командою флота капитана Муловского экспедицию, по настоящим обстоятельствам отложить, и как офицеров, матросов и прочих людей, для сей эскадры назначенных, так и суда и разные припасы для нее заготовленные, обратить в число той части флота нашего, которая по указу нашему от 20 числа нынешнего месяца Адмиралтейств-коллегии данному, в Средиземное море отправлена долженствует".

Впрочем, история не знает сослагательных наклонений. В 1875 году Япония стала владеть всеми Курилами, Россия — Сахалином. Санкт-Петербургский договор действовал до 1905 года...

А что касается Эномото, то он стал видным правительственным чиновником — был министром военного флота, министром связи, министром образования, министром иностранных дел, министром сельского хозяйства и торговли. В 1902 году стал президентом "Японо-русского общества", предтечи многочисленных обществ дружбы между двумя странами.

С. Морозов | ИА Sakh.com
http://www.sakhalin.info/weekly/101562