Проблема Токуная
7 февраля Япония традиционно отметила свой ритуальный праздник "День северных территорий", требуя от нас возвращения своей "исконной земли".
Что сказать по этому поводу... Все эти споры по поводу "исконности" являются в большей части чистой идеологией, слабо соотносящейся с истиной.
Помнится, и у нас в советские времена историки ломали копья по поводу того, увидели ли летом 1640 года казаки из отряда Москвитина берег Сахалина или нет. Мол, если увидели, то Сахалин с того времени исконно русская земля.
Но это с точки здравого смысла смешно. Вот не подвергаемый сомнению факт: 23 июня 1643 года Маартен Фриз в присутствии членов экипажа "Кастрикума" установил на Урупе деревянный крест и объявил эту землю собственностью Ост-Индской компании, то есть Голландии. И что — Нидерланды начинают претендовать на Курильские острова?
Да, те времена были временами, когда встающие на крыло империи рвались на захват "туземных земель". Увидел, вступил, поднял флаг, объявил, покорил...
Однако нам-то зачем играть в "империализм"?
Территория принадлежит тем, кто ее освоил и укоренился, а за тысячелетия заселения Курил на них сменился не один этнос.
Но начнем с того, когда, собственно, и закрутилась современность. Итак, японцы постепенно выдавливают айнов с Хонсю, их исконной земли. Впрочем, вместе с айнами уходит самый различный люд. Они перемешиваются друг с другом и именуют себя "эмиси".
Постепенно на Хоккайдо и в айнской местности Матомай их опорный пункт. Через некоторое время близ Хакодате уже шесть селений Тои, Сирикисинаи, Осацубэ, Каябэ, Нотои Коясу. Болшая часть этих названий — айнского происхождения, да и живет здесь смешанное население.
Где-то около 1428 года в Матомай перебирается авантюрист Такэда Нобухиро, приговоренный к смерти собственными родителями. А через три года начинается мощное восстание айнов. Возможно, японцы были бы истреблены или изгнаны с Хоккайдо, но Нобухиро, объединив силы колонистов, возглавил оборону и победил. За эти заслуги он был принят в самурайский клан Какидзаки, со временем возглавил его и в 1457 году основал клан Мацумаэ. До конца XVIII в. Мацумаэский клан оставался суверенным княжеством, то есть по-прежнему считался в Японии соседним государством.
При этом клан вел достаточно умную внешнюю политику.
В частности, Мацумаэ сразу встают на сторону Токугавы Изясу в его борьбе за власть. В 1603 году Токугава Иэясу добивается у императора присвоения ему титула сегуна и вплоть до 1867 года род Токугава властвует над Японией. Причем так, что на протяжении двух с половиной столетий ни один японский дайме и подумать не мог о каком-то своеволии.
А вот дайме Мамумаэ сохраняет автономность.
В 30-е годы XVII века режим Токугава начинает проводить политику самоизоляции страны "сакоку" (в буквальном переводе — "страна на замке"). В 1633-1639 годы была издана серии указов, сначала ограничивших, а затем и категорически запретивших выезд японских подданных за пределы страны.
Благодаря этому, кстати, Япония в то время избежала судьбы колонии, которой стала Индия, и полуколониального Китая. Для европейцев, причем только голландцев, был открыт только порт Нагасаки. И все.
Однако на севере "сакоку" распространялось "как бы так". Там лежали земли "варваров", которые объявлены подданными Мацумаэ. Их земли нуждались в исследованиях.
В 1636 году на Сахалин отправился вассал Мацумаэ Кодо Седзаэмон. Ему удалось дойти до залива Терпения.
В 1644 году по итогам экспедиций 1635-1637 годов на Хоккайдо была составлена первая японская карта Сахалина и Курильских островов. Юг Сахалине на ней был изображен довольно точно, Курилы — неким туманным образованием.
Не брезговали чиновники Мацумае и контрабандой с "северных территорий", а потому и купцы, и рыбаки и зверобои, конечно же, ходили и на Сахалин, и на Курилы. Правда это не афишировали. А поскольку моря у нас суровые, немалое количество этих коммивояжеров гибло в штормах.
Во время похода по западному побережью Камчатки отряд Владимира Атласова обнаружил в одном из камчадальских родов пленника. Им оказался японец по имени Дэнбей. За несколько лет до появления русских его судно разбилось. Японец был сначала доставлен в Якутск, а затем и в Москву. 8 января 1702 года его принимал сам Петр I.
Рассказ Дэнбея о Японии и ее богатствах, безусловно, заинтересовал любознательного царя. И в 1705 году при Петербургской морской математической школе открывается первая школа (класс) японского языка, а 1730 выходит в свет первый словарь японского языка.
И, конечно, снаряжаются экспедиции для открытия пути в Японию.
В 1711 году русские люди впервые вступили на курильскую землю. Этому событию предшествовал кровавый мятеж камчатских казаков. В январе-марте 1711 года бунтовщики одного за другим убили трех камчатских приказчиков — "государевых людей" (в том числе и Атласова) и потом решили искупить вину покорением новых земель.
Что и говорить, не были наши первопроходцы ангелами. Века были жестокими — или ты, или тебя. Это уже потом, в 1779 году, Екатерина II издала указ, что "мохнатых курильцев не обижать и ясак с них не брать". А до этого было всякое.
И до поступления к ним этого указа в 1779 году казаки уже собрали ясак (дань) с жителей Кунашира, что автоматически считалось введением их в российское подданство.
В начале 1719 года Петр I принял решение о направлении на Тихий океан правительственной экспедиции, в состав которой были включены геодезисты (или навигаторы) Иван Евреинов и Федор Лужин. 1721 году они на лодии "Восток" вышли из Большерецка и отправились к Курильским островам, где ведя инструментальную съемку дошли до Симушира, а затем попали в шторм и чудом вернулись на Камчатку.
В 1738 года капитан Мартын Шпанберг с тремя кораблями (бригантином "Архангел Михаил" под его командой, дубель-шлюпкой "Надежда" под командой лейтенанта Вильяма Вальтона и ботом "Святой Гавриил" под командой мичмана Алексея Шельтинга) начинает исследования Курильских островов. За 1738-1739 годы были исследованы и нанесены на карту практически все крупные острова, включая названный Шпамбергом "Фигурным" Шикотан" и островов Малой Курильской гряды. Кроме того, они обследовать побережье Хоккайдо. А Вальтон на "Св.Гаврииле" вообще зашел в бухту Симода и высадился на побережье Хонсю.
Любопытно, что в качестве подарков местным жителям русские дарили в том числе отечественные монеты и игральные карты. Игральные карты японцы приняли за банкноты, но национальную их принадлежность установить не удалось. И только когда подарки были доставлены в Нагасаки, там купцы голландской фактории определили, что монеты — российские, а карты — игральные.
Основные подробности о России были получены позже, когда на родину вернулся еще один "караблекрушенец" — Дайкоку Кадаи, проявивший незаурядный талант исследователя неведомой страны.
Но это было уже 1793 году, а пока по приморским японским княжествам была объявлена мобилизация для подготовки обороны побережья.
А голландцы поняли, что вскоре с севера к ним придет мощный конкурент, и тоже не остались без движения.
Потому что, как писал Вальтон о Кунашире и его населении: "Жители сего острова ходят в долгом шелковом и китайчетом платье, имеют великие бороды, не наблюдают никакой чистоты и питаются рыбою и китовым жиром ... Государя над собою никакого не знают, хотя живут и близко от Японии. Японцы приезжают к ним ежегодно но на мелких судах и привозят железные всякие вещи, медные котлы, деревянные лаковые подносы и чашки, листовой табак и шелковые и бумажные парчицы, а меняют их на китовый жир и на лисицы, которые там ловятся, токмо оные в рассуждении камчатских малы и худы..."
Словом, место айнов могли занять русские, и прощай голландская монополия на торговлю с такой удивительной страной, как Япония. И тут "монополистам" поспрособствовала политика самоизоляции. Европейские науки проникали в страну только через голландскую колонию, и вся интеллектуальная элита Японии стремилась в Нагасаки за знаниями. И сформировать среди них определенное мировоззрение труда не составляло. И в образованных кругах Японии широко распространилось мнение о необходимости борьбы с жестокими рыжеволосыми варварами, которые вскоре захватят Хоккайдо.
Тем более, что русские не отставляли попыток наладить торговлю с Японией.
"В июне 1778 года несколько десятков русских (это был небольшой, численностью в 32 человека, отряд под руководством Дмитрия Шабалина) прибыло с Курил в нынешнее Немуро с предложением установить торговые отношения. Их сопровождала лодка Кунаширского вождя айнов Цукиноэ. Встретившись здесь со случайно оказавшимся представителем княжества Мацумае, они передали ему соответствующее послание. Стороны договорились встретиться через год. Но через год русские получили отказ: правительством для иностранцев открыт только один порт — Нагасаки".
И тем не менее, за время этого похода Шабалина многие южно-курильские айны опять приняли российское подданство.
Кстати, вождь Цукиноэ был отнюдь не прост. Как пишет историк С.Лим, "он понимал, какие могут оказаться тяжкие последствия для его народа, если японцы проникнут со своей торговлей на Кунашир. Он был осведомлен о том, что делали японцы по отношению к айнам в других районах Эдзо. Поэтому, когда в 1774 году для установления "басё" туда прибыло большое судно японцев с грузом для строительства складов и жилищ для сторожей, Цукиноэ упорно игнорировал японцев, а груз потихоньку захватил... Благодаря гибкой политике вождя Цукиноэ японцам долго не удавалось установить на Кунашире торговые посты. Это явно противоречило намерениям княжества Мацумаэ, пытавшегося полностью подчинить Эдзо, и они решили вытеснить Цукиноэ с Кунашира. С этой целью японцам и айнам Аккеси и Кийтаппу одно время было запрещено торговать с Цукиноэ, тем самым заставить его допустить к себе японских торговцев и установить торговые фактории. Но Цукиноэ это не очень обеспокоило, так как он становился монополистом торгового обмена с русскими на южных островах Курильской гряды", тем более что торговля все равно в большей части шла контрабандой и не в интересах Мацумае было предавать дело широкой огласке и действовать активно.
Да и сил на это особых не было. Например, в 1765 году в княжестве проживало 25,6 тысячи японцев и еще порядка 30 тысяч айнов в остальных частях Хоккайдо. Отношения же между айнами и японцами были далеки от доброжелательных. Но прибегать к помощи правительственных войск очень не хотелось — вмиг потеряешь самостоятельность.
А тем временем купец Григорий Шелихов, инициатор создания Российско-Американской компании, пишет иркутскому генерал-губернатору Пилю письмо, в котором выражает опасение... нет не японцами: "...на Курильских островах, по изыскании способных гаваней и местоположения ко обзаведению, положено нашею компаниею сделать заселение, дабы не могли тут предварить европейцы, к стыду нашему, своими, ибо близость тех к Камчатке неоспоримое дает право на владение под российским скипетром подданным".
Получив поддержку властей, Шелихов создает на Урупе поселение, посылая передовщика Василия Звездочетова "со товарищи" в бухту Алеутка. Там тот основывает Курилороссию, просуществовавшую около десяти лет. В 1795 году "Св. Алексей" доставил на остров несколько крестьянских семей, работных людей и промышленников. Руководителю экспедиции Ивану Антипину для опытов было выделено по два фунта ржи, ячменя, овса, конопли, ярицы и пшена с целью определения, "будет ли впредь к размножению хлебопашества в урожае надежда".
Итак, русские боятся угрозы со стороны европейских держав. И действительно, в 1797 году здесь появляется французская экспедиция графа де Лаперуза, а через десять лет английского капитана Вильяма Роберта Броутона.
А вот в Японии все больше опасаются русских. Поэтому японское правительство проявляет все больший интерес к положению дел на севере. В конце апреля 1785 года во владение клана Мацумае неожиданно пребывает правительственная экспедиция в составе тридцати человек.
Одна ее часть уходит на Сахалин (о ней расскажем позже), вот во главе второй становится Могами Токунай. Он был сыном бедного крестьянина и всему учился самостоятельно. Потом ему повезло, он стал слугой одного из врачей правительства, в этом качестве встретился с известным ученым Хонда Тосиаки.
Тосиаки, собственно, и должен был возглавить экспедицию, но перед ее началом заболел. По некоторым утверждениям, сделал это намеренно, чтобы открыть дорогу своему любимому ученику. И Могами Токунай оправдывает эти надежды, становясь крупнейшим в Японии топографом и знатоком островов, лежащих севернее Хонсю в XVIII веке.
А кроме того — личным врагом князя Мацумаэ (благодаря чему даже посидел в тюрьме): "Особенно не устраивал Могами Токунай многочисленных торговцев-спекулянтов, поскольку его разоблачения мешали им получать сверхдоходы. Разоблачил он и нелегальную контрабандную торговлю с иностранными державами, издавна считавшуюся главным источником доходов дома Мацумаэ".
Кроме того, будучи искренне убежденным в уже упомянутом мнении о "вражеских поползновениях России", считал: "И в том, что Российская империя продвигалась все дальше и дальше на юг, аннексируя и присоединяя территории Тисима (Курилы), была прямая вина клана Мацумаэ, который пренебрегал своими непосредственными обязанностями по защите северных земель Эдзо, возложенными на клан правительством Японии".
В итоге в конце века северо-восточное Хоккайдо правительство у клана забирает.
Но вернемся к Токунаю. Он провел мощные исследования Южных Курил и Южного Сахалина, добравшись почти до пролива Невельского, а может быть, и заглянув в него.
Итогом его работы были составленные им карты представлявшие значительный шаг вперед по сравнению с имевшимися до него.
Однако о них, и его отчетах мало кто знал. Сведения полученные Такунаем засекретили, большая часть его материалов осталась неопубликованной. Да и сейчас более известен Мамия Риндзо, прошедший по следам Токуная только через 20 лет.
И думается, понятно почему. Именно Токунай устанавливал "исконную принадлежность северных территорий", при этом честно описал, как это было. А было это совсем не так, как хотелось бы видеть многим.
Японский историк Накамура Синтара ("Японцы и русские. Их истории контактов") приводит по этому поводу немало подробностей.
Итак, 1786 год.
Если на Кунашире айны о японцах знали, то многие на Итурупе видели их впервые. Зато здесь находилось трое русских: Идьзюу (возможно Ежов), Сасунокон (Сосновский) и просто Никитэ, которые уже активно обращали айнов в православие. Они представились простыми рыбаками, поссорившимися с артелью и перебравшимися с севера. Однако у них уже были крепкая изба и айн Иванушка, переводчик с русского на японский. Да и сам Ежов знал японский.
Поэтому общаться они могли.
И то, о чем общались полуграмотные русские рыбаки с образованнейшим японским чиновником, и есть самое любопытное.
Токунай в размышлениях, как бы убрать русских с Итурупа, спрашивает: "Знаете ли что японским правительством запрещен въезд иностранцев в страну?"
И далее — диалоги.
"Знаем. Однако здесь не Япония. Ни на Итурупе, ни на Урупе, кажется, нет никаких правительственных органов".
"Нельзя утверждать, что это не японская территория из того, что здесь нет правительственных органов. В Японии есть почитаемое божество, и это божество управляет государством. Посмотрите на небеса. Именно золотой диск солнца, светящийся в небесах, является японским божеством. Одновременно с японской территорией оно создало северные острова".
"Я этому не верю. Солнце — ни что иное, как светящийся круг, существующий во вселенной. Бог — это нечто иное, отличное от солнца, гор, рек, а божественный путь на указал сын Божий Иисус Христос.. Даже жители этого острова в настоящее время верят в учение Христа..."
Возразить было нечего. Тогда на следующий день Токунай применил другие аргументы.
"Вчера вечером вы сказали, что острова Итуруп и Уруп не являются японской территорией. В таком случае это территория России"?
"Нет, пока еще не территория России. Хотя в ближайшем будущем, думаю, будет таковой".
Далее Ежов стал приводить аргументы в пользу того, что Токунай, собственно, первый японец на Итурупе: "Даже если предположить, что все айны являются представителями японской нации, это ровно никакого значения не имеет. Япония сама отказалась от прав владения этой территорией, и этого вы не опротестуете ни перед богом, ни перед людьми".
Тогда Могами сказал: "Я официальный представитель Японии. Я здесь же объявляю, что Итуруп является территорией Японии".
На что Ежов рассмеялся: "Можно провозглашать сколько угодно. Однако вопрос заключается не в провозглашении, а в реальной силе". И вспомнил про Козыревского, который 70 лет назад пришел на Шумшу.
Тогда Токунай решил проявить эту силу — вытащил меч и объявил, что вы, русские, арестованы...
Русские недоуменно переглянулись — ну-ну и постарались успокоить разгорячившегося японца.
В дальнейшем они еще неоднократно встречались на островах, подружились, и в завершение самый любопытный эпизод — друзья расстаются, Токунай возвращается на родину.
"Тогда Идзюе достал из кармана лист бумаги:
— Возьмите это, господин Токунай.
— Что это такое?
— Это разрешение на въезд в Россию. С ним вы можете путешествовать по России. Непременно приезжайте в Россию.
Сусунокон тоже вручил такую же бумагу, добавив: "Одному вам, видимо, скучно будет путешествовать" (в смысле — возьмите с собой друга).
А теперь вопрос — были ли эти полуграмотные рыбаки, которые вели с образованным путешественником такие высокоученые разговоры, а в завершение выдали официальные бумаги на посещение России, действительно полуграмотными рыбаками? Или все-таки правительственными агентами, исследовавшими Южные Курилы для их дальнейшего освоения? Но в этом пусть разбираются настоящие историки.
Что происходит дальше? Летом 1789 года айны на Кунашире восстают и полностью уничтожают все-таки навязанную им торговую факторию. Практически все находившиеся на острове японцы (более семидесяти человек) были убиты, сумели бежать на Хоккайдо только два переводчика. Для подавления восстания на Кунашир был послан большой отряд солдат (Эдзо колонизируется все сильнее, и силы японцев растут, и, кстати, уже упомянутый вождь Цукиноэ, умевший "держать нос по ветру", восстание не поддерживает). В 1792 году центральное правительство Японии вновь направляет на Север экспедицию, для того чтобы изучить ситуацию, которая сложилась на Хоккайдо, Южных Курилах после подавления восстания. В 1798 году — еще одну, и в ходе обеих, используя опыт Токуная, уже не машут мечами, а пользуясь моментом, сносят русские знаки и ставят свои. Например, одна из партий экспедиции во главе с Кондо Сигэтоси и все тем же Могами Токунаем 28 июля установила на Итурупе столб с надписью: "Эторофу — владение Великой Японии".Тем самым была создана для них "проблема северных территорий".
С. Морозов | ИА Sakh.com
