Сложная обстановка потребовала принятия дополнительных и неотложных мер против посягательства на жизнь и здоровье людей, на общественную безопасность и имущество граждан. 4 июня 1947 г. Указом Президиума Верховного Совета СССР была установлена более строгая уголовная ответственность за кражу личного имущества граждан и разбой. Важным показателем успешной совместной работы милиционеров и контрразведчиков на Южном Сахалине является то, что в 1946 — 1947 гг. практически не было допущено ни одной крупной диверсии на жизненно важных объектах, таких как железная дорога, морские порты, системы связи и коммунального хозяйства.
Приказом Южно-Сахалинского областного управления по гражданским делам от 22 марта 1946 г. была организована усиленная сторожевая и военизированная охрана объектов государственного значения, к которым относились районные отделы НКВД, электростанции, банки, почтовые отделения. Формирование гражданских охранных команд предусматривалось за счёт русского населения и частично — корейского после тщательной проверки. К сожалению, в тяжёлых ситуациях деятельность этих структур не всегда оказывалась эффективной.
Одно из важнейших мероприятий, проведённых на Южном Сахалине органами МВД, — это учёт и паспортизация проживавшего (японского и корейского) населения. 2 февраля 1946 г. СНК СССР принял Постановление «О выдаче временных удостоверений и прописке японского населения на Южном Сахалине». В соответствии с этим решением была проведена документация всех проживавших на Южном Сахалине японцев и корейцев. В результате за март — апрель 1946 г. органами МВД Южно-Сахалинской области было учтено 279 404 чел. По национальному составу население распределилось следующим образом: 254 299 японцев, 24 774 корейцев, 79 китайцев, 152 айна. В первой половине мая 1946 г. все подготовительные мероприятия закончились, в органах МВД началась выдача временных удостоверений и прописка японского населения. На пунктах выдачи временных удостоверений в распоряжение начальника УМВД выделили квалифицированных переводчиков из редакции газеты «Новая жизнь», контрразведки «СМЕРШ», воинских частей и других подразделений. Во время этой работы каких-либо враждебных настроений, провокационных действий со стороны японского и корейского населения не было.
На острове в этот период проводилась большая работа, связанная с приёмом советских переселенцев и репатриацией японского населения. Репатриируемым приходилось часто оставлять ценное имущество, наживавшееся годами. Прежде всего, это недвижимость, жильё и хозяйственные постройки, посевы, а также хозяйственный инвентарь, скот и т. п. В ходе репатриации японцев допускались многочисленные случаи злоупотребления со стороны лиц, ответственных за её организацию и проведение. Репатриационные комиссии в городах и районах области не обеспечивали должной транспортировки японских граждан к месту их отправки в г. Холмск. Были зафиксированы многочисленные случаи ограбления репатриантов в дороге. В отношении отдельных японских граждан, увольняемых в связи с репатриацией с работы, допускались нарушения трудового законодательства. Отдельные должностные лица, отвечавшие за репатриацию, пытались использовать служебное положение для личного обогащения и наживы, занимались взяточничеством, вымогательством, самовольно заселяли квартиры и дома выезжавших японцев. Были факты, когда члены репатриационных комиссий на местах часть имущества, оставляемого японцами и подлежащего сдаче в торгующие организации, не включали в составляемые описи, а распределяли его между собой, растаскивали. Такие преступные деяния, как правило, получали строгую государственную и партийную оценку.
В период репатриации значительно увеличилось число поджогов жилых и производственных зданий и лесных массивов, участились факты вредительства, особенно в бумажной и угольной промышленности. Происходили крушения поездов, грузовых и пассажирских, повлёкших человеческие жертвы. Всё это заставило принимать оперативные меры по пресечению диверсионной деятельности японцев. О времени репатриации их стали извещать не раньше, чем за 24 часа до отправления в лагерные пункты. При этом все денежные расчёты производились без задержки. Одновременно был усилен паспортный режим. Лица, вызывающие подозрение, репатриировались незамедлительно. Охрана наиболее важных народнохозяйственных объектов стала осуществляться круглосуточно.
С июня 1946 г. на Сахалин в большом количестве по вербовке и переселению стало прибывать русское население. В потоке устремившихся переселенцев и вербованных на остров проникало немало «криминальных элементов», среди которых были и крупные по меркам преступного мира тех лет «авторитеты», которых органам милиции приходилось специально отслеживать. Так, в 1947 г. в Углегорск из Омска прибыл крупный вор по фамилии Кукурузин (1911 г. рождения), ориентировки на которого имели все районные и городские отделы милиции. Прибывавшие на остров «криминальные элементы», как правило, концентрировались в портовых городах — Корсакове, Холмске, Невельске, где было легче затеряться и при случае легко попасть на судно, следовавшее на материк.
Среди негативных явлений, способствовавших росту преступности на Южном Сахалине до 1948 г., можно назвать бесхозяйственность и безнадзорность со стороны руководителей ряда народнохозяйственных учреждений, низкую организацию труда рабочих на предприятиях угольной, лесной и рыбной промышленности.
Особую тревогу и опасения у правоохранительных органов вызывали военнослужащие дислоцированных на юге острова дисциплинарных и рабочих батальонов, личный состав которых был буквально перенасыщен преступным элементом. Солдаты самовольно оставляли расположения частей и зачастую будучи в состоянии алкогольного опьянения совершали преступления, отличавшиеся особой жестокостью. Ежемесячно десятки открытых вооружённых грабежей, краж имущества с предприятий торговли и быта, нанесения тяжких телесных повреждений гражданскому населению и убийства с целью завладения их личным имуществом отмечались в Холмском и Поронайском районах. Но во многом благодаря профессионализму и мужеству сотрудников уголовного розыска и участковых милиционеров большинство этих преступлений было раскрыто.
Пожалуй, самым распространённым видом преступления в первые послевоенные годы на юге Сахалина стало хищение государственной собственности. 4 июня 1947 г. Президиум Верховного Совета СССР издал знаменитый Указ «Об уголовной ответственности за хищение государственного и общественного имущества», который не только устанавливал более суровое наказание за посягательство на народное добро, но и значительно повысил ответственность должностных лиц за сохранность социалистического имущества. Во исполнение Указа милиция существенно активизировала борьбу с такими хищениями. В 1948 г. в г. Холмске разоблачили преступную деятельность группы, состоявшей из пяти работников-механизаторов ОРСа треста «Холмскуголь» вместе с начальником Климентовым. Продолжительное время преступные лица занимались хищением государственной собственности, распродавали промышленные и продуктовые товары, предназначенные для работников шахт. Они подделывали документы, оформляли фиктивные ордера, а товары сбывали по спекулятивным ценам. Деятельность аналогичных преступных групп была пресечена в Холмском рыбкоопе и на базе Рыболовсоюза. Ущерб, нанесённый государству, составил 300 тыс. руб. Все преступные лица были привлечены к уголовной ответственности. Так, хищение государственной собственности организованной группой или в крупных размерах влекло лишение свободы на срок от 10 до 25 лет.