Остров Эдзо

Мужчина с татуировкой Дракона.
21 декабря 2012
Почтовый ящик был переполнен стандартными поздравительными e-mailами -  сегодня Профессору кибер-социологии «Хакодатского филиала ДВГУ»  исполнялось сорок восемь лет. Пробежав быстро по новым письмам, он вошел в личный Skype. Именно здесь он хранил самые важную информацию, за которой охотилось 14 управление КГБ, отдел криптографии и дешифровке ГРУ, МИ-6 и АБН. Его внимание привлекло одно стандартное сообщение из «Харьковского филиала Института метапсихических исследований». Профессор отключил веб-камеру, набрал номер мужчины с татуировкой Дракона и поприветствовал собеседника.
– Пришло сообщение, – сказал он.
– И что, опять JPG
- Нет, GIF анимация.
– А текст есть?
– Нет. Только рисунок, цветок.
– А IP адрес?
– Анонимный прокси сервер.
– Тип цветка?
– Курильский чай. Большие белые цветы, листья прямые и аккуратные.
На этом тема была исчерпана, и они еще немного посидели молча, каждый на своем конце телефонной линии. Мужчина с татуировкой Дракона откинулся на спинку стула и раскурил бонг. Он прекрасно понимал, что от него больше не ждут острых, разумных вопросов, способных прояснить ситуацию. Этот разговор носил скорее характер ритуала, к которому, кроме них, никто на всем белом свете не проявлял пока интереса. Только они трое до конца понимали что произошло: сам получатель, отправитель сообщения и мужчина с татуировкой Дракона.
На латыни растение называлось Pentaphylloides fruticosa. Это была малопривлекательная веточка кустарника, похожего на вереск, около двенадцати сантиметров в высоту, с мелкими листьями и белым цветком из пяти лепестков двухсантиметровой длины. Данный представитель флоры происходил из дальневосточных горных районов, где мог образовывать мощные кустистые заросли. Позже, значительно позже дама-эксперт из ботанического сада Антверпена напишет, что это необычное растение, редко выращиваемое в Европе. В своей справке ботаник укажет, что растение имеет очень полезные лечебные свойства, не способно вызывать галлюцинации, не годится в пищу, не используется в качестве специи и при изготовлении растительных красок. От себя лично она добавит, что коренное население Республики Эдзо, айну, считает его священным, и связывает с ним какую-ту мистическую легенду, настолько древнюю и тайную, что вне пределов Республики толком ее никто не знает.

Мужчина с татуировкой Дракона был повидавшим виды ветераном «плаща и кинжала». Он прекрасно помнил свое первое дело, когда от него требовалось успокоить буйного и сильно пьяного менеджера, пока тот не причинил вреда себе или кому-нибудь другому. На протяжении своей карьеры ему доводилось встречать крабовых браконьеров, мужей, жестоко обращавшихся с женами, миллионеров - мошенников, угонщиков экскаваторов и честных таможенников. Он работал с взломщиками игровых автоматов, грабителями банкоматов, наркоконтролерами, педофилами и по крайней мере одним более или менее внятным религиозным фанатиком.  Он участвовал в организации девяти убийств. В пяти случаях киллер сам звонил в полицию и, полный раскаяния голосом, признавался, что лишил жизни жену, брата или кого-нибудь еще из своих близких, после чего кончал жизнь прямо в телефонном эфире. В трех случаях виновных все же пытались искать: два из этих преступлений были «честно» раскрыты через несколько дней за определенную сумму, а одно – через два года, с помощью очередного «чистосердечного» признания не убитого сразу террориста. При организации девятого убийства следствию удалось выяснить, кто виновник, но доказательства оказались столь слабыми, что расследованию решили не давать хода. И через некоторое время оно было закрыто по прошествии срока давности. Но дело приобрело слишком громкую огласку и ему закрыли визу в эту страну.

И профессор, мужчина с татуировкой Дракона знали, что человек, отправивший письмо, никогда не оставляет следов. Они не сомневались в том, что выследить отправителя будет невозможно: для этого он попросту не оставлял никаких зацепок. Интернет кафе могло находится в любой точке мира. IP адрес менялся: чаще всего это был анонимный сервер Стокгольма, но три раза был Лондон, дважды Париж и Копенгаген, один раз Мадрид, один – Бонн, а однажды встретился совершенно загадочный вариант – «Яровое», Россия. Если упомянутые столицы были хорошо известны, то название «Яровое» настолько ничего не говорило мужчине с татуировкой Дракона, что ему пришлось искать этот город по атласу.

Когда они попрощались, сорокавосьмилетний новорожденный еще немного посидел, разглядывая красивую, но заурядную картинку, с названием цветка, которое он помнил и днем и ночью. Потом он открыл специальную папку на рабочем столе.  Там лежали еще двадцать три картинки такого же цветка –  два ряда по десять штук в каждом и один незаконченный ряд с четырьмя картинками. В верхнем ряду одной картинки не хватало – место номер девять зияло пустотой.  Однако потом произошло нечто, чего совершенно бы удивило постороннего наблюдателя.  Совершенно внезапно мужчина заплакал. Его самого удивил этот неожиданный всплеск эмоций, проявившийся в этот весенний день.

Онсэн
Хотя был декабрь, воздух вокруг «Школы» был наполнен звуками и запахами жизни. Природа не умирала, а лишь замирала на время, что бы наполнить мир весны вначале запахом сакуры, потом жасмин,  потом сирень и пошло, пошло, пошло… «Жаль, что прекрасная пора пробуждения озимых и начала расцвета яровых не может длиться вечно, и что через каких-то 20 биллионов лет все это может исчезнуть в хаосе столкновения Туманности Андромеды с Млечным Путем» подумал Айну Рак Гуру. В это утро его спутником по прогулке был Полковник в отставке. В отставку он вышел по причине здоровья, и с тех пор вот уж столько десятилетий основывал, укреплял и развивал бизнесы по торговле б/у автомобилями по всему миру.  Сейчас он рассказывал о своем прошлогоднем путешествии на материк и о наслаждении, которое испытал на последнем военном параде.
– Поверьте, это было шикарно! Какой повеяло стариной! Тамбурмажор подбрасывал жезл, на задах стояли военные значки, штандарты, золотые портреты. Все трубачи такие грудастые и усатые, барабанщики так маршировали, так маршировали.  А что они играли – Вы  не представляете! «Морской король», «Тотле-бен», «Славянку», «День той беды». Я смотрел и плакал - какая красивая армия. Не чета нашему домашнему ополчению.
Они подошли к горячему источнику «Онсэн» и стали раздеваться.
– Милый Полковник, – сказал с улыбкой Айну Рак Гуру, – зато наша «По долинам и по взгорьям  Шла дивизия вперед, Чтобы с боем взять Приморье, Белой армии оплот» трижды номинировалась на «Гремми». Согласись, в музыкальном отношении это гораздо лучше.
– В Союзе продолжаю чтить традиции «Великого Отца Народов». Представляете, отправился я в Лефортово искать тюрьму. Представьте, сразу нашел. Все те же красные стены, белые колонны, вокруг почти ничего не изменилось, у входа дежурный офицер, стройный, перетянутый ремнями, настоящий офицер НКВД. 
Гуру очень серьезно посмотрел на Полковника. Он понимал, что церемониальный оркестр, марши и традиционная униформа охранки  – лишь повод для серьезного разговора, с которым Полковник и приехал к нему в «Школу», как они неофициально называли «Хакодатский филиал ДВГУ».

Прошло уже почти три месяца с того момента, как на последнем форуме стран АТЭС, Союз подписал с Китаем секретное соглашение, согласно которому, войска Союза в течении трех месяцев должны были объявить войну Республики Эдзо. Китай затевал эту войну чтобы вернуть себе Даманский остров. Союз… Союз просто хотел уничтожить это государство, которое вот почти 150 лет существовало, росло и процветало на самом его Дальнем Востоке. После «Второй Мировой» прошло уже более 55 лет, а они все не могли подписать мирный договор. В Петербурге все не могли простить им, что в 1992 Дальневосточная  Республика присоединилась к Республики Эдзо, а не к Союзу.
Полковник вышел из душа и сел прямо под горячую струю горного источника. Где-то в верху, у самых крон что-то важное щебетали друг другу какие-то пернатые птахи.  Запах соснового леса смешавшись с паром, создавал неповторимый аромат раннего зимнего утра. Ветераны помолчал немного, наслаждаясь счастьям проходящей жизни. В ушах раздался легкий, еле уловимый писк. «Генератор белого шума включен», подумал Айну Рак Гуру и слегка кивнул Полковнику.
-  Союз будет нападать. Очевидно на этой или той недели. Я уже распорядился о дополнительном выделении ультрафиолетовых прицелов и керамических глушителей для ополченцев-снайперов. Эвакуация детских садов и школ закончится через 16 часов. Аптеки и магазины распределяют товарные запасы. Все сервера с базами данных по ополчению рандомно декодированы. Все дирижабли ушли на запасные аэродромы Островной Империи. Есть проблемы с TRON-базами, но мы их решим в рабочем порядке. Скажите, Гуру, может мы что-то не учли, и есть какой-то мирный путь? Они что, не понимают, что мы миротворцы ООН?
Айну Рак Гуру не думал ни минуты.
– Нет, это не наша армия, и не наши Генералы. – сказал он. Опять установилась тишина. Прошло минут пять.
- Их вожди не воют сами и не отдают своих детей на фронт. Они думают, что за их военные игры как обычно будут расплачиваться дети их рабов. А рабы для них ничто, рабы для них немы, чем больше погибло, тем выше ВВП на душу населения. Вот такая у них красная арифметика.
- А Островная Империя? Она что не понимает, сегодня они разорвали «Пакт о ненападении» с нами, завтра такая же участь достанется и им. Агрессор никогда не останавливается на одной победоносной войне, ему всегда кажется что его лучшая победа еще впереди.
- Полковник, Вы сейчас с кем разговариваете? – улыбнулся Гуру. – Последний раз с Императрицей Айкой я разговаривал два часа назад. Их Тайный Совет пока решил сохранять нейтралитет. Не мне Вас объяснять, как Хризантемовый Трон относится к Яхонтовому Трону. Просто делайте своё дело. Солярис с нами.         
Они вылезли из источника и стали одеваться. На раскрасневшемся теле Полковника проявилась невидимая до этого «рисовая татуировка». Для несведущего человека она выглядела как одно большое переплетение драконов, монстров и прочих разных фантастических животных. Специалисту эта тату могла сказать очень много, от группы крови до звания  – Генерал-полковник миротворческого спецназа ООН - Григорий Жуков.  А если такой специалист еще разбирался в ниндзюцу, то он был понял, что перед ним сам Великий Эгрэгор.

Сталкер играл на камысе, глядя на жен влюбленными глазами. Со дня на день одна из них родит ему дочь и еще одно родное существо появится в этом мире. Вон та, в широченном африканском бурнусе, пытается прикрыть свое пузо -  все равно не спрячешь мое дитя. Он кончил играть и с церемонным поклоном вернул инструмент хозяину.
– Ты можешь хорошо играть, – серьезно сказал Пианист. – Хочешь, позанимаюсь с тобой?
– Очень хочу, – сказал Сталкер. – Готов хоть завтра начать.
– Давайте поиграем, пока конец света не наступил, – сказал Пианист.
Сталкер вернулся к своему столу. Шаманы Соляриса правы, думал Сталкер: только взрослый мужчина имеет право иметь детей. Только достигнув 36 лет и став совершеннолетним, он понял, насколько мудры были жрецы, не пойдя на поводу чужих правил и традиций. Что может дать сыну или дочке юноша, не способный даже себя толком обустроить, не говоря уже про жену и детей? В молодости надо наслаждаться молодостью, учиться, искать свое призвание и применение своим способностям. А уже потом, встав твердо на ноги, раскрыв свои таланты, можно и нужно думать о продолжении рода. Но не как о долге перед обществом, а как о новой радости и новом счастье – счастье Отца. Вновь и вновь в памяти его вставали дряхлые апартаменты на окраине Москвы, отставшие от стен обои, выскакивающие при каждом шаге плитки паркета, запах распада в нищете. Он тряхнул головой, поймав на себе беспокойный взгляд последней жены.
– Ну, – улыбнулся он. – Как я играл, солнце?
– Совсем неплохо, – улыбнулась она. – Я думала всегда, что ты врешь про камус, а ты, оказывается, и действительно немножечко умеешь.
– Пианист будет заниматься со мной, – сказал Сталкер. – Через год заиграю, как он.
– Браво! – она погладила его по голове. Завтра же напишу маме, что ошиблась – выходила замуж за шамана, а он оказался целый пианист.
– Ебал я всех пианистов, – пробормотал смущенно Сталкер. – Солярис – вот наш  перпендикулярный мир, никакому человеческому искусству никогда не подвластный.
– Какой ты стал жесткий, – заметил Подонок. – Сталкер, ты вернулся из Нью-Йорка другим человеком. Может быть, «апельсиновцы» тебя запугали?
Все, кроме Сталкера, расхохотались. Он никому не рассказывал, для чего ездил в Нью-Йорк и никому никогда не расскажет. Нечего им знать о проклятии кольцевой дороги, о трещинах в стенах так называемых «новостроях», о последних хрипах гастарбайтеров, убиваемых из-за неправильного цвета кожи или разреза глаз. Он ничего не ответил Подонку и отвел глаза.
– Ну? – настойчиво сверлила его взглядом худая воля гламурного поддонка. – Перед «апельсиновцами» там обосрался?
– Ебал я «апельсиновцев», – неохотно проговорил Сталкер, и поспешно закурил бонг.
– Обосрался! – крикнул Подонок. – Ты обосрался и весь оказался дерьмом! Ты не райн, а говно!
Сразу после участия в TV шоу, парапсихологи изменили юноше хасту – не может человек с комплексом «маленького человечка» быть гламурным. Падонком – да. А гламурным – нет. Теперь Подонок и сам посылал всех подальше: оскорбленная душа жаждала мести. Он вскочил.
– Русские – это мазохисты! Их Золотая Орда триста лет употребляла, а они только попердывали! Их Сталин сорок лет ебал, а они его отцом народов называли. Они, русские, постоянно живут в режиме очередной выебки!
Отшвырнув кресло, Подонок перепрыгнул через перила веранды и исчез.
– Ну вот вам и звезда телевидения, – развел руками Сталкер. – Вы – русские! При чем тут русские? В конце концов, почему мы – русский? Мы с таким же успехом и японцы. Цвет волос, цвет кожи, примитивнейший расизм, – мягко проговорил Сталкер.
- Главное, это хаста, а ее как известно, можно поменять. Лично я, например, знаю один  случай,  когда кухарка стала управлять государством. … – все вокруг рассмеялись. В свое время эта история наделала много шума в Райнете.  При прохождении очередного пси-типирования, кто-то в Институте Прикладной Экзофизики перепутал результаты тестов одной бабушки, и переквалифицировал ее в «Предводители». Несовершенолетний внук старушки тут же выставил ее кандидатуру на должность старосты поселка «Утари».  И хотя через месяц ошибку обнаружили и бабушку вновь отправили на кухню, ее правление стало поводом для сотен анекдотов и скарберзных шуток.
Сладкое облачко марихуаны витало над верандой. Теперь элегантная публика передвигалась с чашечками саке полностью осмысленно. Кое-где были видны хохочущие рты, кое-где насупленные брови пророков, кривые рты поэтов, подержанные дамочки проносили высоко поднятые и на всякий случай чуть-чуть оскорбленные подбородки, а с дубовых панелей взирали на толпу 3 D картины «Гейца Билла убить II», «Тень ника аватары призраков» и множество других. «Предприниматели – верные помощники храма», – вспомнил почему-то Сталкер лозунг из яхт-клуба. Сейчас все казалось призрачным, все подернуто дымкой. Слабый привычный наркотик на этот раз будто бы отодвинул куда-то вглубь весь клуб и веранду с танцующей молодежью и придал всему какой-то смутный нео-смысл. 

Советское вторжение во Владивосток началось именно в эту ночь, а точнее рано утром, на расцвете 22 декабря 2012 года. Его ждали, к нему готовились, но все же, где-то в глубине души, каждый резидент Эдзо, кем бы он не был – айном или японцем, русским или корейцем, райном или удегейцем, каждый из них надеялся на чудо. На чудо мирной жизни в своем доме, со своими принципами, своими неправильными взглядами и обрядами синто, косинто и дзен-буддизма. Советские думали по другому.