Могила капитана Лебедева была, как и другие, покрыта дерном, на кресте начертано его имя и дата смерти.
Мы двинулись дальше. Священник остановился у следующего креста.
— Общих штурмов было четыре, а между ними постоянно шли тяжелые бои. Я все дни находился на фортах и редутах, перевязывал раненых, исповедовал, помогал предстать перед Богом умирающим. Они были чисты и безгрешны, хотя и каялись перед смертью в совершенных грехах. Мне легко было отпускать им грехи, потому что грехи их были невелики, а заслуги перед отечеством огромны.
После падения фортов на горе Высокой события стали развиваться довольно быстро. Японцы установили на этой горе тяжелые орудия и получили возможность обстреливать не только город, но и бухту, и наши корабли, стоявшие в этой бухте на якоре.
Второго дня декабря на форту номер два, который находился на Драконовом хребте, погиб герой обороны и руководитель ее генерал Кондратенко. Мне рассказывал прапорщик, который видел его гибель своими глазами.
Форт номер два наполовину уже был в руках японцев. И ту часть сооружения, которая была еще в наших руках, кто остался жив, отделили от японцев мешками, наполненными землею, создав, своеобразный бруствер. Прикрываясь этим бруствером, отбивались от наседающих врагов. Японцы, неся большие потери, стали применять какие-то дымы с ядовитыми веществами, чтобы вытеснить защитников форта. Подполковник Рашевский донес об этом в штаб обороны. Вот генерал Кондратьев и прибыл, чтобы разобраться с этими дымами. И еще он принес награды тем, кого отметил государь своей царской милостью и пожалованием этих знаков.
Осмотрев остатки позиции, генерал Кондратенко вошел в небольшой каземат, где и вручил высокие награды зауряд-прапорщику Смолянинову и фельдфебелю Макурину. Поблагодарив за службу и поздравив награжденных, генерал Кондратенко поднял в их честь бокал красного вина. И в это время раздался страшный взрыв. Снаряд угодил в каземат. От этого разрыва погибло девять человек, в том числе оба награжденных и генерал Кондратенко.
По единогласному отзыву всех порт-артурцев, Кондратенко был душой обороны, он вдохновлял всех, прибавлял силы на подвиги и труд.
Имя его было обаятельно, слова, советы, просьбы, указания безусловно принимались к руководству. В Порт-Артуре все признавали, что крепость держалась его умом, его талантом, героизмом и светом его личности. С ним, с его смертью исчезла объединявшая всех сила обороны и настойчивое желание держаться до последней крайности. Кондратенко и все, кто погиб в тот день, похоронены в Порт-Артуре, на холме, и холм этот назван в честь него, а звали его Романом, Романовским холмом, и название сие справедливо и удачно сочетается с именем императорской царствующей фамилии Романовых.
Так обошли мы почти все кладбище, оно было невелико, чуть меньше футбольного поля. Обнесено каменной кладкой высотой с метр.
Об этих камнях священник сказал:
— Каждый из них я принес своими руками за эти годы и выложил всю стену.
Кладбище было покрыто свежей зеленой травкой. При здешней летней жаре поддерживать траву в таком состоянии, да еще на горке, тоже, видно, было непросто, и я спросил отца Феофана, как это ему удается.
— Да, эта горка каменистая, и копать могилы здесь было непросто. А потом я дерн носил со всех мест, где мог его обнаружить, и обложил тем дерном могилы и все поле. А вот там, — он показал на следующую за этой высотой сопку, — там я обнаружил хороший родник и подвел его струю сюда, к этой высоте. На самом взгорье у меня накопитель, в котором собирается вода, а потом из этого накопителя по ложбинкам спускаю вдоль могил. Вдоль каждого ряда есть такие канавки. А в тех канавках у меня небольшие ямки, из которых я уже ведром беру и разбрызгиваю, куда вода не доходит самотеком.
Мы слушали и удивлялись подвигу этого благородного и прекрасного человека. Теперь мне было понятно, почему его тело такое прочное и могучее. Сколько же труда вложил этот духовный пастырь ради сохранения памяти своих боевых однополчан! Я спросил его:
— Чем вам помочь? Вот теперь мы пришли, мы что-то же должны сделать?
— Прошение одно: заберите у меня служебные книжки солдат и документы офицеров, чтобы стало известно об их богоугодных делах во славу Отечества семьям, может быть, детям или внукам, которые живут и поныне на родной земле.
— А вы сами, отец Феофан, не хотели бы разве вернуться и поискать своих родных?
— Я мыслю так: едва ли кто жив остался, да и были у меня только матушка да батюшка, ни братьев, ни сестер не послал Господь. А уж мне самому скоро семьдесят. Где уж им в живых быть? Останусь я здесь, со своими служивыми, и лягу с ними рядом, в эту землю, когда призовет Всевышний. Такова уж судьба моя, да так Господь ее определил...
Я поехал в штаб, разыскал генерала Иванова.
И он с несколькими офицерами штаба приехал на это небольшое кладбище и тоже выслушал печальный рассказ отца Феофана. Возвратясь в штаб, генерал Иванов приказал упаковать служебные книжки солдат и офицеров, отправить в Москву.
И еще доложил об отце Феофане главнокомандующему, маршалу Василевскому. Маршал Василевский, как известно, происходил из семьи священника, ему был понятен подвиг отца Феофана. Он наградил его от имени правительства орденом Красной Звезды. Я был при вручении этого ордена священнику-герою. Я видел, как текли слезы из его голубых глаз и падали на белую бороду...»
Вот и весь рассказ моего однополчанина.
Я думаю, это лучшие страницы в моей книге, и читатели оценят редкую возможность услышать рассказ участников и очевидцев двух войн с Японией, разделенных почти половиной века.
Дальше так и напрашивается рассказ об одном субъекте. (Не могу назвать его человеком, он не достоин этого высокого звания, в чем вы сами убедитесь, ознакомившись с его именно бесчеловечными поступками.)
Его существование — полный контраст светлым, добрым делам отца Феофана. Жили они в одни и те же годы, на той же дальневосточной, а временами и порт-артурской земле. Но они абсолютно разные, как светлое солнечное утро и черная мрачная ночь. Я уже упоминал его имя — атаман Семенов.
Итак, разговор Василевского со Сталиным перед высадкой воздушных десантов в Порт-Артур и Дальний. Обсудив подробности этого десантирования, Сталин тогда сказал:
— По данным нашей разведки, в Дальнем окопалась основная группа белогвардейских генералов во главе с атаманом Семеновым. Поручите установить местонахождение этой антисоветской банды. С их кровавыми делами в Забайкалье еще предстоит как следует разобраться.
Слова Сталина, сказанные как бы между прочим, в ходе разговора об очередной операции, были для его подчиненных и приказ, и закон.
Атамана Семенова и его подручных изловили. Доставили в Москву. И не просто расстреляли, хотя они этого заслужили, а судили.
Я располагаю материалами судебного рассмотрения дела Г. М. Семенова и его сподвижников Военной коллегией Верховного суда СССР, которое состоялось в августе 1946 года в Москве.
В наши дни в газетах и художественных произведениях проявляется понимание и даже сострадание к белогвардейским офицерам периода Гражданской войны. Их можно понять, они сражались за свою Родину, за свои привилегии, за свою Россию (в их понимании, справедливость была на их стороне).
Семенов и его подельники, как показало судебное разбирательство, были прислужниками японских захватчиков.
Вот несколько примеров из судебных материалов.
В городе Троицкосавске Забайкальской области, расположенном у самой границы с Монголией, семеновцами был организован застенок, в который свозились для физического истребления «неблагонадежные» из Западной Сибири и Дальнего Востока. Только в городской тюрьме было уничтожено свыше 1500 человек. Заключенных содержали в казармах в невыносимых условиях, в результате чего только за два с половиной месяца от голода и болезней умерло 350 человек.
Кто попадал в этот застенок, безжалостно уничтожался, даже если, с точки зрения семеновцев, он был ни в чем не виноват. Они не хотели иметь свидетелей своих зверств. Специальный суд, возглавляемый одним из самых ярых карателей — сотником Соломахой, не знал иного решения, кроме «расстрелять».
После 26 декабря 1919 года суд вообще не заседал, а расстрелы будто бы по приговору суда продолжались. Под видом «очищения» заключенных от «красных» только 1 и 5 января 1920 года был расстрелян 481 человек.
Оставалось 200 человек больных, находившихся в тюремном лазарете, которые самостоятельно не могли передвигаться. Пришли пьяные семеновцы и учинили над больными зверскую расправу: их рубили шашками, закалывали штыками.
...На станции Андриановка были расстреляны три тысячи человек. Трупы их вывезли в сорока вагонах и закопали...
29 января 1918 года под покровом ночи Семенов во главе своего отряда перешел границу возле станции Маньчжурия и сразу учинил кровавую расправу над рабочей дружиной и членами местного Совета.
Вот разговор, состоявшийся по телефону между ним и работником Читинского Совета:
— Что произошло на станции Маньчжурия?
— Ничего. Все стало спокойно. Ваши красногвардейцы и советчики мне уже не мешают.
— Как это понять? Вы их расстреляли?
— Нет. Я их не расстрелял. У меня патроны ценятся очень дорого. Я их повесил.
Вагон с трупами Семенов приказал начальнику станции отправить в Читу для устрашения большевиков.
Где бы ни появлялись семеновцы, везде они оставляли трупы и пожарища.
«Большевики право на жизнь не имеют, — заявлял Семенов. — Самый лучший большевик — тот, который на виселице».
После изгнания японцев и белогвардейцев с нашей земли Семенов многие годы вел подрывную, диверсионную и шпионскую работу, готовил боевые отряды для вторжения на территорию Советского государства в случае новой войны. И торговать родиной Семенов стал в более крупных масштабах. Если раньше он «дарил» всю Сибирь до Урала японцам, то теперь «отдавал» фашистской Германии остальную территорию — от Урала до западных границ.
«Нам, русским националистам, — писал Семенов в газете «Голос эмигрантов», — нужно проникнуться сознанием ответственности момента и не закрывать глаза на тот факт, что у нас нет другого правильного пути, как только честно и открыто идти с передовыми державами «оси» — Японией и Германией».
Семенов с радостным угодничеством приветствовал Гитлера, когда тот пришел к власти. В деле имеется личное письмо — послание Семенова Гитлеру, написанное 29 марта 1933 года.
Захватив в 1931 году территорию Маньчжурии и превратив ее в плацдарм для нападения на СССР, японский генеральный штаб начал подготовку войны против Советского Союза.
— После оккупации Маньчжурии, — показывал Семенов, — я был вызван к начальнику второго отдела штаба Квантунской армии подполковнику Исимуре... Он заявил мне, что японский Генеральный штаб разрабатывает план вторжения японской армии на территорию Советского Союза и отводит в этой операции большую роль белоэмигрантам. Далее Исимура предложил мне готовить вооруженные отряды из белогвардейцев и доложить в ближайшее время о своих мероприятиях.
В соответствии с агрессивными планами Японии в отношении СССР Семенов, Бакшеев, Власьевский, Родзаевский и Шепунов объединили разрозненные белогвардейские организации в «Бюро по делам российских эмигрантов» (БРЭМ) и развернули активную деятельность по подготовке из белогвардейцев вооруженных отрядов для нападения на Советский Союз.
Разумеется, японские милитаристы не собирались даром содержать Семенова и его сообщников. Все они стали агентами японской разведки.
— По мере того как мной передавались японцам собранные сведения о Советском Союзе, — говорил на суде Семенов, — я получал от них денежные вознаграждения и, кроме того, когда по заданию японцев мне приходилось посылать своих агентов за пределы Маньчжурии или лично выезжать в Китай, соответствующие денежные авансы на расходы.
Связь Семенова с японской разведкой, помимо его личного признания, подтверждена также расписками, которые он выдавал этой разведке при каждом получении денежных сумм на шпионскую работу.
В организации шпионажа, диверсий и террора против Советского Союза видную роль играли также Родзаевский и другие пособники Семенова. Родзаевский являлся фюрером белогвардейских фашистов. Он возглавлял «Российский фашистский союз».
По указанию японцев, Родзаевский в 1937 году создал в Харбине секретную школу, в которую отбирались наиболее озлобленные против советской власти члены «Российского фашистского союза». Обученные и соответствующим образом оснащенные члены РФС перебрасывались в Советский Союз для ведения шпионажа и совершения террористических актов.
В период боевых действий у озера Хасан и на реке Халхин-Гол руководимые Семеновым белогвардейские формирования находились в боевой готовности. В случае развития военных действий в пользу Японии они должны были вторгнуться на советскую территорию и принять непосредственное участие в вооруженной борьбе против Красной Армии, а также оказать помощь японцам в укреплении оккупационного режима.
Семенов признавался на суде:
— Танаки сказал, что когда он станет премьером, то направит деятельность японского правительства на осуществление давно намеченного им плана отторжения Восточной Сибири от СССР и добьется создания на этой территории «буферного государства». Пост руководителя этого государства Танаки обещал мне. Он рекомендовал активизировать подготовку белоэмигрантов к войне против СССР с таким расчетом, чтобы они могли сыграть в ней свою роль.
За совершенные тягчайшие преступления против Советской власти и народов Советского Союза Военная коллегия Верховного Суда СССР приговорила: Семенова Г. М. — к смертной казни через повешение, а его ближайших пособников — к расстрелу, более мелких подельников — к различным срокам лишения свободы.
Однако мы с этой ретроспекцией и заглядыванием вперед отклонились от событий, завершавших боевые действия на Востоке.
К исходу 22 августа войска 39-й армии полностью заняли Ляодунский полуостров и освободили города Чанчунь, Мукден, Дайрен, Порт-Артур, Тунляо и другие.
С 24 по 29 августа главные силы 6-й гвардейской танковой армии сосредоточились в районах Мукдена, Фусина, Дайрена, Порт-Артура.
30 августа по распоряжению командующего фронтом маршала Малиновского части 5-го гвардейского танкового и 9-го гвардейского механизированного корпусов были остановлены в районах Тунляо и Мукдена. Для дальнейшего продвижения на Ляодунский полуостров предназначался 7-й механизированный корпус, который в последующем был выведен из состава 6-й гвардейской танковой армии и передан 39-й армии.
Завершилась последняя операция 6-й гвардейской танковой армии. В ходе ее танковая армия в исключительно тяжелых условиях местности прошла более 1100 км, со среднесуточным темпом продвижения 80–100 км. Высокие темпы наступления танковой армии были достигнуты благодаря искусной организации наступления, правильному обеспечению, а также высокому моральному состоянию и боеспособности личного состава.
Воины армии проявили беспримерный героизм. На привокзальной площади Мукдена китайский народ воздвиг памятник советским танкистам: он символично изображает советский танк как бы парящий в воздухе. Это бесстрашные советские танкисты преодолели Большой Хинган и принесли свободу народу, который десятилетиями угнетался японскими империалистами.
Вечером 23 августа, когда продолжалось разоружение японских частей Порт-Артурского гарнизона, изымалось и складировалось оружие и боеприпасы, в Москве состоялось объединенное заседание членов Политбюро, ГКО и Ставки.
Сталин негромко сказал начальнику Генштаба:
— Ваш доклад об обстановке на Дальневосточном театре военных действий, товарищ Антонов, должен показать присутствующим товарищам, стоит ли сегодня салютовать в честь окончательной победы над Японией или салют следует отложить еще на несколько дней.
Генерал армии Антонов тут же сказал:
— Чтобы принять такое решение, товарищ Сталин, Ставка обязательно должна знать мнение на этот счет главкома Дальневосточной группировки маршала Василевского.
— Мнение главкома Дальневосточной группировки членам Политбюро ЦК известно, товарищ Антонов. Час назад я разговаривал с товарищем Василевским по телефону. Он считает, что войска Квантунской армии в Маньчжурии и Северной Корее практически полностью разгромлены и повсеместно идет сдача в плен уцелевших ее остатков. Такого же мнения придерживается и командующий Тихоокеанским флотом адмирал Юмашев. Он доложил, что очаговое сопротивление японских войск на Сахалине и Курильских островах будет подавлено в течение трех-четырех дней.
— Вот на эти три-четыре дня и надо отложить проведение победного салюта, товарищ Сталин. Пусть наши войска полностью закончат боевые операции и на островах, — сказал председатель Госплана Вознесенский, слышавший этот разговор.
— Ситуация складывается так, товарищ Вознесенский, что тянуть дальше с салютом в Москве нельзя, — Верховный пристально посмотрел на председателя Госплана. — Вторую неделю американы празднуют победу над Японией и упорно подчеркивают, что она добыта усилиями прежде всего вооруженных сил Соединенных Штатов. Но любому человеку, который мало-мальски разбирается в военных делах, ясно, что без разгрома Квантунской армии на материке ни о какой безоговорочной капитуляции Японии не могло быть и речи. Но Трумэн торопится с победными заявлениями сознательно. Он связывает с длительной оккупацией японских островов далеко идущие политические цели во всей Азии.
Вечером 23 августа Москва салютовала в честь победы, одержанной на Дальнем Востоке войсками Забайкальского, 2-го и 1-го Дальневосточных фронтов, Тихоокеанского флота и войсками Народно-революционной армии Монголии. Весомый вклад в дело разгрома японских захватчиков внесла Народно-освободительная армия Китая.
А на Востоке боевые действия продолжались. Еще за неделю до победного салюта, 15 августа, маршал Василевский приказал командующему Тихоокеанским флотом адмиралу Юмашеву подготовить и провести захват острова Шимушу. В десант выделялись два полка 101-й стрелковой дивизии с Камчатки, один дивизион 428-го гаубичного артполка, 279-й артиллерийский полк, 169-й истребительный противотанковый дивизион, батальон морской пехоты (1000 человек).
Днем 23 августа (к 15.30) десантные войска заняли остров Шимушу. Были разоружены около 14 тысяч японских солдат и офицеров, взяты 45 танков, артиллерия и другое оружие.
24 августа боевых действий не было. На острове Шимушу продолжался прием пленных японцев и подсчет трофеев.
Командующий Северной группой японских войск на Курильских островах генерал-лейтенант Цуцуми-Фусаки отдал по радио приказ:
«23 августа 1945 года всем войскам северной части Курильских островов, включительно остров Уруппу (ныне остров Уруп), по прибытии советских войск с представителями моего штаба немедленно складывать оружие и выполнять распоряжения советского командования».
Вечером 23 августа, после заседания Политбюро и Государственного Комитета обороны и Ставки, когда гремел салют в Москве, Сталин подписал Приказ № 372. Это был подлинно исторический документ, он завершил Великую Отечественную войну.
Не поленитесь, не пожалейте времени, проявите уважение и внимание к достойнейшим соотечественникам. Читайте этот приказ, не торопясь, каждую строчку, каждое имя. Они заслужили нашей благодарности и преклонения.
ПРИКАЗ ВЕРХОВНОГО ГЛАВНОКОМАНДУЮЩЕГО
ГЛАВНОКОМАНДУЮЩЕМУ СОВЕТСКИМИ ВОЙСКАМИ НА ДАЛЬНЕМ ВОСТОКЕ Маршалу Советского Союза ВАСИЛЕВСКОМУ
КОМАНДУЮЩЕМУ ВОЙСКАМИ ЗАБАЙКАЛЬСКОГО ФРОНТА Маршалу Советского Союза МАЛИНОВСКОМУ
КОМАНДУЮЩЕМУ ВОЙСКАМИ 1-го ДАЛЬНЕВОСТОЧНОГО ФРОНТА Маршалу Советского Союза МЕРЕЦКОВУ
КОМАНДУЮЩЕМУ ВОЙСКАМИ 2-го ДАЛЬНЕВОСТОЧНОГО ФРОНТА Генералу армии ПУРКАЕВУ
КОМАНДУЮЩЕМУ ТИХООКЕАНСКИМ ФЛОТОМ Адмиралу ЮМАШЕВУ
Войска Забайкальского, 1-го Дальневосточного и 2-го Дальневосточного фронтов, корабли и части Тихоокеанского флота 9 августа начали боевые действия против японских войск на Дальнем Востоке.
При поддержке мощного артиллерийского огня и ударов авиации наши войска прорвали долговременную, глубоко эшелонированную оборону противника на границах Маньчжурии, форсировали горный хребет Большой Хинган, реки Амур, Уссури и, развивая стремительное наступление в глубь Маньчжурии, продвинулись вперед от 500 до 950 километров, заняли всю Маньчжурию, Южный Сахалин и острова Сюмусю и Парамушир из группы Курильских островов.
Квантунская армия японцев после безуспешных контратак прекратила сопротивление, сложила оружие и сдалась нашим войскам в плен.
Войска Забайкальского фронта под командованием Маршала Советского Союза Малиновского во взаимодействии с Монгольской армией маршала Чойбалсана прорвали Маньчжуро-Чжалайнурский и Халун-Аршанский укрепленные районы японцев, форсировали горный хребет Большой Хинган, преодолели безводные степи Монголии и, продвинувшись вперед на 950 километров, овладели главным городом Маньчжурии Чанчунь и городами Мукден, Цицикар, Жэхэ, Дайрэн, Порт-Артур.
Войска 1-го Дальневосточного фронта под командованием Маршала Советского Союза Мерецкова форсировали реку Уссури, прорвали Хутоуский, Мишаньский, Пограничненский и Дуннинский укрепленные районы японцев, преодолели труднодоступную горно-таежную местность, продвинулись вперед на 500 километров и овладели городами Мишань, Гирин, Яньцзи, Харбин.
Войска 2-го Дальневосточного фронта под командованием генерала армии Пуркаева во взаимодействии с Амурской военной флотилией под командованием контр-адмирала Антонова форсировали реки Амур и Уссури и, продвинувшись вперед на 550 километров, овладели городами Цзямусы, Мэргэнь, Бэйаньчжэнь.
Одновременно войска фронта во взаимодействии с Северной Тихоокеанской флотилией под командованием вице-адмирала Андреева овладели южной половиной острова Сахалин, а также заняли острова Сюмусю и Парамушир из группы Курильских островов.
Корабли и части Тихоокеанского флота под командованием адмирала Юмашева заняли в Северной Корее порты и города Юки, Расин, Сейсин, Ранан, Гензан.
В боях на Дальнем Востоке отличились войска генерал-полковника Иванова, генерала армии Захарова, генерал-лейтенанта Крутикова, генерал-лейтенанта Шевченко, генерала армии Масленникова, генерал-полковника Виноградова, генерал-полковника Людникова, генерал-лейтенанта Лучинского, генерал-лейтенанта Данилова, генерал-полковника Манагарова, генерал-полковника Ковалева, генерал-лейтенанта Иванова, генерал-полковника Крылова, генерал-полковника Белобородова, генерал-полковника Чистякова, генерал-лейтенанта Захватаева, генерал-лейтенанта Мамонова, генерал-лейтенанта танковых войск Терехина, генерал-майора Черемисова, генерал-лейтенанта Фоменко, генерал-лейтенанта Рогачевского, генерал-майора Симиновского, генерал-майора Спирова, генерал-майора Яковлева, генерал-майора Приходько, генерал-майора Масленникова, генерал-лейтенанта Пеньковского, генерал-майора Воронцова, генерал-лейтенанта Лопатина, генерал-лейтенанта Безуглого, генерал-лейтенанта Олешева, генерал-майора Попова, генерал-майора Ревуненкова, генерал-лейтенанта Афонина, генерал-лейтенанта Терентьева, генерал-лейтенанта Сафиулина, генерал-майора Перекрестова, генерал-майора Казарцева, генерал-майора Иванова, генерал-лейтенанта Ксенофонтова, генерал-лейтенанта Никитина, генерал-лейтенанта Ловягина, генерал-майора Скворцова, генерал-майора Морозова, генерал-майора Шанина, генерал-майора Гнечко, генерал-майора Пашкова, генерал-майора Дьяконова, генерал-майора Замахаева, генерал-майора Соловьева, генерал-майора Полянского, полковника Майорова, генерал-майора Соколовского, полковника Гузенко, полковника Сгибнева, генерал-майора Квашнина, генерал-майора Бибикова, генерал-майора Кожанова, генерал-майора Басанца, генерал-майора Усачева, генерал-майора Лозановича, генерал-майора Панченко, генерал-майора Кушнаренко, генерал-майора Зарецкого, полковника Дубовика, полковника Лазарева, полковника Баджелидзе, генерал-майора Соловьева, полковника Балдынова, генерал-майора Криволапова, полковника Мальчевского, полковника Бушина, генерал-майора Миляева, генерал-майора Здановича, полковника Кривохижина, полковника Закирова, генерал-майора Шелахова, генерал-майора Калинина, генерал-майора Красновского, генерал-майора Городовикова, генерал-майора Казаряна, генерал-майора Гладышева, генерал-майора Савина, генерал-майора Семенова, генерал-майора Свирса, генерал-майора Батракова, генерал-майора Виноградова, генерал-майора Мамаева, генерал-майора Черепанова, генерал-майора Тимошенко, полковника Кусакина, полковника Андрусенко, полковника Яковлева, полковника Зорина, полковника Ставцева, полковника Мануйлова, полковника Гвоздикова, полковника Нестерова, полковника Печененко, полковника Цыпленкова, полковника Туголукова, полковника Исакова, полковника Дмитриева, полковника Лебедева, генерал-майора артиллерии Шуршина, генерал-майора Жестакова, генерал-майора Матюхина, полковника Подпорина, [полковника] Котова, полковника Завадского, полковника Вавина, полковника Марова, генерал-майора Крючкова, генерал-майора Демина, генерал-майора Василевича, генерал-майора Батурова, генерал-майора Дьякова, полковника Шеина, подполковника Оганезова, полковника Фочкина, полковника Мулина, полковника Захарова, подполковника Корызно, полковника Шамсутдинова, полковника Темина, подполковника Ситникова, подполковника Юдина, подполковника Меркурьева, генерал-майора Притулы, полковника Артеменко, майора Колбасина, подполковника Скрынникова, майора Челышева, подполковника Мельниченко, майора Авраменко;
кавалеристы генерал-полковника Плиева, генерал-майора Никифорова, генерал-майора Коркуца, генерал-майора Деде-оглу, кавалеристы Монгольской армии генерал-майора Доржпалана, полковника Цэдэндаша, полковника Доржа, подполковника Одсурэна;
танкисты генерал-полковника танковых войск Кравченко, генерал-полковника танковых войск Соломатина, генерал-полковника танковых войск Куркина, генерал-лейтенанта танковых войск Кононова, генерал-майора танковых войск Радкевича, генерал-лейтенанта танковых войск Штромберга, генерал-лейтенанта танковых войск Каткова, генерал-лейтенанта танковых войск Волкова, генерал-лейтенанта танковых войск Савельева, генерал-лейтенанта танковых войск Васильева, генерал-майора танковых войск Савченко, генерал-майора танковых войск Цинченко, полковника Панченко, генерал-майора танковых войск Семенюка, полковника Суняна, полковника Сазыкина, генерал-майора танковых войск Троицкого, полковника Воронкова, полковника Ивановича, полковника Михайлова, полковника Сюнькова, полковника Жилина, подполковника Горлача, полковника Остапенко, генерал-майора танковых войск Таранова, полковника Масленникова, полковника Воронова, подполковника Сорочинского, полковника Селезнева, полковника Лаптева, полковника Липичева, подполковника Шульмейстера, подполковника Прокофьева, подполковника Очаковского, полковника Тюрнева, подполковника Курносова, подполковника Соловья, подполковника Сметанина, подполковника Иванушкина, подполковника Попова, подполковника Дорожинского, полковника Карпова, полковника Величко, полковника Обруча, полковника Панова, полковника Суховарова, полковника Афанасьева, полковника Илюхина, полковника Нянтайсурэна, подполковника Чаплыгина, подполковника Никитина, подполковника Крупецкого, подполковника Морозова, подполковника Анищика, подполковника Кузьмина, подполковника Яковлева, подполковника Корнеева, подполковника Караулова, полковника Винокурова, подполковника Кузнецова, подполковника Потапова, подполковника Замидченко, подполковника Тимиргалеева;
моряки вице-адмирала Фролова, контр-адмирала Ивановского, контр-адмирала Федорова, генерал-майора Трушина, капитана 1 ранга Студеничникова, капитана 1 ранга Капанадзе, капитана 2 ранга Кухты, капитана 1 ранга Пономарева, капитана 1 ранга Потапенко, капитана 1 ранга Полтавского, капитана 1 ранга Танкевича, капитана 2 ранга Кринова, генерал-майора береговой службы Лаковникова, капитана 3 ранга Беспалова, капитана 3 ранга Тулина, майора Бараболько, капитана 3 ранга Абызова, капитана 2 ранга Миронова, майора Реутова, старшего лейтенанта Захаренко, старшего лейтенанта Леонова, капитан-лейтенанта Куратева;
артиллеристы маршала артиллерии Чистякова, генерал-полковника артиллерии Фомина, генерал-полковника Дегтярева, генерал-лейтенанта артиллерии Парсегова, генерал-лейтенанта артиллерии Бажанова, генерал-майора артиллерии Петропавловского, генерал-майора артиллерии Самойлова, генерал-лейтенанта артиллерии Воеводина, генерал-майора артиллерии Алексеева, генерал-майора артиллерии Куликова, генерал-лейтенанта артиллерии Федорова, генерал-лейтенанта артиллерии Казакова, генерал-лейтенанта артиллерии Цикало, генерал-лейтенанта артиллерии Макарова, генерал-майора артиллерии Попова, полковника Погорелого, полковника Ермакова, полковника Осокина, полковника Павлова-Разина, полковника Шкляренко, полковника Смирнова, полковника Живуцкого, полковника Пастуха, полковника Бойко, полковника Максименко, полковника Черномаза, полковника Шалимы, полковника Диденко, [подполковника] Лянского, подполковника Баранова, майора Стебакова, полковника Соколова, полковника Потифорова, полковника Васильева, полковника Волкова, полковника Богданова, полковника Мицкевича, полковника Катунина, полковника Реутова, полковника Несветайло, полковника Балагурова, полковника Лукьянова, полковника Ершова, полковника Тарасова, полковника Мишнина, полковника Степанцева, полковника Кириллова, полковника Королева, полковника Арутюняна, полковника Меньшикова, полковника Чумака, полковника Красильникова, полковника Шутова, полковника Айрацетова, полковника Романова, полковника Иванова, полковника Головко, полковника Богушева, полковника Сычугова, полковника Чайковского, полковника Сапожникова, полковника Репьева, полковника Новодранова, полковника Иванова, полковника Гацко, подполковника Кузнецова, подполковника Кезевадзе, майора Гонорского, подполковника Оленина, майора Галустяна, подполковника Нахимчука, подполковника Шамаева, майора Неклюдова;
летчики главного маршала авиации Новикова, маршала авиации Худякова, генерал-полковника авиации Соколова, генерал-полковника авиации Жигарева, генерал-лейтенанта авиации Лемешко, генерал-майора авиации Дзюбы, генерал-лейтенанта авиации Селезнева, генерал-майора авиации Степанова, генерал-майора авиации Скока, генерал-лейтенанта авиации Ушакова, генерал-майора авиации Дубошина, генерал-майора авиации Зайсанова, генерал-майора авиации Щелкина, генерал-майора авиации Сучкова, полковника Белого, полковника Лебедева, полковника Финогенова, [подполковника] Сажина, [подполковника] Силаева, полковника Савельева, полковника Ерохина, полковника Плещенко, полковника Сухачева, полковника Туренко, полковника Фокина, полковника Горского, подполковника Коробейникова, полковника Калинушкина, полковника Федоренко, полковника Михайлова, полковника Немцевича, полковника Кислова, подполковника Макарова, полковника Нюхтилина, полковника Горлова, полковника Володина, подполковника Кочергина, подполковника Еремина, подполковника Цедрика, подполковника Силаева, подполковника Бронзы, полковника Мищенко, подполковника Соломахина, полковника Барташова, полковника Романенко, подполковника Коваленко, подполковника Нижегородцева, майора Сидина, майора Нехаева;
саперы генерал-полковника инженерных войск Цирлина, генерал-полковника инженерных войск Хренова, генерал-лейтенанта инженерных войск Молева, полковника Тимошенко, полковника Алтонена, полковника Фадеева, генерал-майора инженерных войск Тупичева, подполковника Суцьина, полковника Леймана, полковника Сафронова, полковника Ефанова, полковника Гарпинича, полковника Николаева, полковника Марчака, полковника Соколова, полковника Кокорина, подполковника Чудесенко, подполковника Маричева, подполковника Будилова, подполковника Пономаренко, майора Кобы, майора Лизунова, майора Лагерева, майора Уфимцева, полковника Попова, полковника Аб-бакумова, полковника Пархомчука, подполковника Голуковича, полковника Исаева, полковника Свешникова, подполковника Семенова, майора Корбута, майора Чернеца, подполковника Лапика, майора Гуськова, майора Косульникова, капитана Пригоры, капитана Ткачева, капитана Покроева;
связисты генерал-полковника войск связи Псурцева, генерал-полковника войск связи Леонова, генерал-лейтенанта войск связи Добыкина, генерал-майора войск связи Новиницкого, генерал-майора войск связи Сорокина, генерал-майора войск связи Баранова, генерал-майора войск связи Боровягина, полковника Шервуда, полковника Приходая, полковника Кургаева, полковника Доленко, полковника Макаренко, полковника Евдокимова, подполковника Зака, полковника Королева, полковника Ситникова, полковника государственной безопасности Карпова, полковника Лобанова, подполковника Романенко, майора Ахмерова, инженер-майора Филатова, капитана Ткача.
В ознаменование одержанной победы соединения, части и корабли, наиболее отличившиеся в боях на Дальнем Востоке, представить к присвоению наименований «Хинганских», «Амурских», «Уссурийских», «Харбинских», «Мукденских», «Сахалинских», «Курильских», «Порт-Артурских» и к награждению орденами.
Сегодня, 23 августа, в 22 часа столица нашей Родины Москва от имени Родины салютует нашим доблестным Забайкальским, Дальневосточным войскам и Тихоокеанскому флоту, а также Монгольской армии маршала Чойбалсана, освободившим Маньчжурию, Южный Сахалин и часть Курильских островов, двадцатью четырьмя артиллерийскими залпами из трехсот двадцати четырех орудий.
За отличные боевые действия объявляю благодарность руководимым Вами войскам и Военно-Морскому Флоту, участвовавшим в боях с японцами на Дальнем Востоке.
Вечная слава героям, павшим в боях за свободу и независимость нашей Родины!
Пусть живут и здравствуют победоносные Красная Армия и Военно-Морской Флот!
Верховный Главнокомандующий Генералиссимус Советского Союза И. СТАЛИН
23 августа 1945 года. № 372
Обращаю внимание читателей на то, что Приказ о проведении Парада победителей на Красной площади № 370 от 22 июня 1945 года Сталин подписал званием «маршал». А Приказ № 372 о завершении боевых действий на Дальнем Востоке он подписал новым, недавно присвоенным ему Верховным Советом СССР уникальным в истории нашей Родины званием «генералиссимус».
Очень к месту стоит это звание, завершая длинный перечень имен победителей: Сталин среди них равный и подлинный Верховный главнокомандующий. Он руководил победным разгромом Японии в звании генералиссимуса!
А теперь наш добрый путеводитель по Токио Михаил Иванович Иванов расскажет, как десантировались американцы на военно-морскую базу Японии:
«Новое правительство принца Хигасикуни, готовясь к встрече союзников, спешило демобилизовать армию и флот, спрятать все, что только можно. Но оно не успевало сделать все намеченное до прихода оккупационных войск. Чтобы выиграть время, японское правительство неоднократно обращалось к американскому командованию в Маниле с просьбой об отсрочке. Объявленный главнокомандующим союзными войсками в Японии генерал Макартур и сам не спешил с высадкой оккупационных войск. Наконец был назначен день высадки — 28 августа. В этот день рано утром, приведя себя в праздничный вид, мы с офицером нашего военно-морского аппарата отправились на посольской «эмке» в главную военно-морскую базу Японии Йокосука, где предстояла высадка американских десантных войск. Это было едва ли не первым посещением советскими людьми цитадели японского флота. На базе нас встретил японский морской офицер и проводил к главному причалу.
Сохранившиеся японские военные корабли сосредоточены у вспомогательного причала, орудия зачехлены, на мачтах и реях белые флаги.
Нас представили уже немолодому вице-адмиралу — командующему базой. Он вежливо поклонился и продолжал заниматься своим делом. Вид у него был очень мрачный. Впоследствии писали, что, сдав американцам базу, вице-адмирал покончил с собой ударом морского кортика. Всего в тот день совершили харакири 128 японских морских офицеров.
Поднявшись на верхний этаж здания базы с хорошим круговым обзором, мы увидели на внешнем рейде большое количество американских военных кораблей во главе с флагманским кораблем адмирала Нимица.
Около 10 часов утра несколько американских малых судов и десантных барж направились в сторону базы. На главном флагштоке штаба базы были подняты сигнальные флаги, которые, как объяснил наш спутник, означали: «Приветствуем высадку!».
Когда первая десантная баржа, сопровождаемая катерами, подошла к причалу, командующий, не торопясь, спустился вниз и через переводчика доложил какому-то чину флота США о сдаче базы. Больше его никто не видел.
Нам было интересно наблюдать, как американские моряки, несомненно, владея искусством проведения такого рода операций, медленно и осторожно, эшелон за эшелоном наращивали силы десанта, совершив затем высадку на берег. Возможно, союзники все еще опасались каких-то непредвиденных провокаций со стороны японцев, а может быть, просто хотели продемонстрировать свое мастерство. Высадка шла энергично, но неторопливо, с надежным артиллерийским и воздушным прикрытием. Насколько я помню, высаживалась отдельная дивизия во главе с полковником.
Со стороны японцев ни малейшего противодействия десанту. Передовые его подразделения очень быстро заняли базу и ведущие к ней дороги. Скоро между десантниками и местным населением завязался своеобразный диалог: высадившиеся янки что-то спрашивали, не переставая жевать резинку, а перепуганные жители пытались им отвечать. Конечно, никто друг друга толком не понимал. Многие из американских солдат доставали из карманов и пытались пользоваться англо-японскими разговорниками, тыча ими в лицо прохожему.
К 14 часам дня высадка десанта закончилась. Неожиданно к нам подъехал на большой скорости «виллис», в котором находились лейтенант и два американских солдата. Они стали выяснять, кто мы такие. Не разобравшись, как следует, лейтенант приказал нашей машине следовать за его «виллисом». У здания бывшего офицерского собрания базы мы остановились, и лейтенант, вынув из кобуры пистолет, отконвоировал нас к командиру дивизии.
«Вот те русские, о которых докладывал майор из разведки», — сказал он полковнику. Последний, не дослушав рапорт лейтенанта, принялся распекать нас. В большом волнении он кричал: «На каком основании русские первыми прибыли в базу Йокосука, разве вам не известно указание Макартура о том, что именно его дивизия занимает эту базу?» Когда полковник остановился, чтобы перевести дух, мы объяснили ему, что мы — советские дипломаты и прибыли в Токио, чтобы встретить наших союзников и поздравить их с успешной высадкой.
Картина моментально переменилась. Теперь полковник с тем же остервенением накинулся на майора разведки, устроив ему взбучку за напрасную панику. Тут же он приказал подать шампанское и экспромтом произнес короткую речь. Подробностей ее не помню, но было сказано примерно следующее: «Ребята, это русские дипломаты и офицеры. Им пришлось всю войну провести под американскими бомбами в Токио. Они выполняли поручения своего правительства. Могу вас заверить, что русские парни — отличный народ. Я с ними воевал в Германии и пил русскую водку. Выпьем же теперь за встречу с русскими в Японии!». Затем полковник крепко пожал нам руки. Первый контакт с союзниками был установлен.
Вскоре к причалу подошли катера адмиралов Нимица и Хэлси, которым предстояло отправиться на аэродром Ацуги, куда через несколько часов должен был прибыть из Манилы генерал Макартур. Наш знакомый полковник, с недоверием посмотрев на нашу потрепанную «эмку», предложил поехать в его новеньком «плимуте».
К 15 часам того же дня на военно-морском аэродроме Ацуги все было готово к встрече генерала Макартура. Аэродром оцеплен японской военизированной охраной. На аэродром никого, кроме иностранных гостей, не пускают. Точно в назначенное время со стороны моря появился американский турбовинтовой самолет «Дуглас», сопровождаемый десятком истребителей.
«Дуглас», о котором рассказывали, что он всю войну служил генералу и якобы покрыт специальной непробиваемой броней, сел на взлетную полосу. Истребители же на огромной скорости с ревом пронеслись над нами.
Остановились моторы, и перед самолетом выстроилась шеренга двухметровых парней из личной охраны генерала. После некоторой паузы из самолета вышел усталый генерал Макартур. Он долгое время смотрел в сторону горы Фудзи и только после этого повернулся к встречавшей его толпе генералов, офицеров и дипломатов. Первым к Макартуру направился главнокомандующий флотом США на Тихом океане адмирал Нимиц. Они дружески приветствовали друг друга. Затем подошли другие должностные лица из штаба Макартура, прибывшие в Токио раньше.
С аэродрома генерал Макартур в сопровождении эскорта американских машин направился в посольство США в Токио, откуда он отныне должен был управлять оккупированной Японией. С этого дня над американским посольством вновь поднят звездно-полосатый флаг...»
Генерал Макартур назначил подписание акта о капитуляции на 2 сентября.
Советское Информбюро сообщило в этот день:
«ЦК ВКП(б) и СНК СССР поздравили советский народ с победой над Японией и окончанием Второй мировой войны. В поздравлении подчеркивается величие подвига советского народа и его армии в разгроме фашистской Германии и империалистической Японии.
Президиум Верховного Совета СССР принял Указ об объявлении 3 сентября праздником Победы над Японией.
В Токио представители Японии подписали акт о безоговорочной капитуляции японских вооруженных сил».
И еще раз мы имеем счастливую возможность узнать подробности этой заключительной церемонии, благодаря Иванову, который там присутствовал:
«Мы прибыли на набережную Иокогамы к семи часам утра, откуда всех приглашенных доставили катерами на линкор. Японских представителей перевезли на американском эсминце. В воздухе дежурят истребители. На рейде, как на военном параде, выстроились десятки военных кораблей США. Между берегом и линкором «Миссури» непрерывно снуют американские катера, всюду военная полиция.
Все готово к началу церемонии. Главные действующие лица разместились на верхней палубе линкора. Генерал Макартур стоял на некотором удалении от остальных, подчеркнуто сохраняя дистанцию. В составе советской делегации пять генералов и политический советник. Победителей и побежденных разделял длинный стол, покрытый зеленым сукном, на котором лежали документы. В японской группе впереди бывший министр иностранных дел Мамору Сигэмицу и начальник генерального штаба Японии генерал Ёсидзиро Умэдзу, за ними — сопровождавшие лица. Нас интересовал вопрос, почему здесь Сигэмицу и Умэдзу? Видимо, потому, что они являлись последними руководителями дипломатического и военного ведомств Японии.
Генерал Макартур открывает церемонию. Он скуп на слова: по-военному кратко, одной фразой изложил суть происходящего. Первым к столу подошел, волоча протез и опираясь на палку, Сигэмицу. Он во фраке, лицо бледное, неподвижное. Сигэмицу медленно сел и сделал запись в акте о безоговорочной капитуляции: «От имени императора и правительства и по их приказу. Мамору Сигэмицу». Поставив подпись, он на какое-то время задумался, словно взвешивая значение совершенного им акта, затем с трудом поднялся, поклонился в сторону генералов и заковылял на свое место.
Затем то же самое проделал генерал Умэдзу. Оставленная им запись, как и у Сигэмицу, снимает с него личную ответственность, потому что гласит: «От имени Ставки и по ее приказу. Ёсидзиро Умэдзу». Генерал в военной форме, с орденами, но без традиционного самурайского меча: американские власти запретили иметь при себе оружие, поэтому ему пришлось оставить меч на берегу. Генерал держится бодрее, чем Сигэмицу, однако вид у него также траурный.
Генерал Макартур первым подписывает акт от имени США, затем ставит свою подпись представитель Советского Союза генерал-лейтенант Деревянко К. Н. , дальше ставят подписи представители Великобритании, Китая, Австралии, Канады, Франции, Голландии и Новой Зеландии. Документ о капитуляции оформлен, теперь дело за выполнением. По окончании церемонии генерал Макартур приглашает участвующих в салон корабля на бокал шампанского. Японская делегация некоторое время одиноко стоит на палубе. Через некоторое время им вручают черную папку с экземпляром подписанного акта и уводят по трапу вниз, где их ждет катер...»
Не возник ли у вас вопрос: почему исторический документ «Акт о капитуляции Японии» подписывает от СССР генерал-лейтенант? От США подписывает главнокомандующий на Тихоокеанском ТВД генерал Макартур, по логике происходящего вроде бы должен с нашей стороны подписывать Главнокомандующий на Дальневосточном ТВД маршал Василевский.
Я не нашел официального объяснения этой замене, кроме устного распоряжения об этом Сталина.
Почему он так решил, мы можем только догадываться. Опять-таки, по логике событий, можно предположить следующее: в мае 1945 года, когда Жуков в Берлине подписывал Акт о капитуляции Германии, на то историческое событие не прибыл Верховный командующий экспедиционными силами Союзников генерал Эйзенхауэр. Союзники прислали для подписания акта о капитуляции главного маршала авиации Теддера. При всем уважении к Теддеру, он, как летчик, все же имел весьма скромное отношение к победам войск, одержанным на земле. Его назначение вполне обоснованно было воспринято Сталиным как желание союзников принизить значение акта, подписанного советским командованием.
Память у Сталина была отличная, вот он и приказал послать к главкому Макартуру для подписания акта генерал-лейтенанта Деревянко.
Но, надо сказать, поступил так Сталин не в ущерб интересам дела. Он прекрасно знал и помнил Деревянко как кадрового разведчика, который хорошо ориентировался в дальневосточных делах.
Незавидна судьба разведчиков, из-за секретности их работы не принято о них ни писать, ни говорить. Вот и о Деревянко нет ни строчки в многотомной военной энциклопедии, нет и в энциклопедии «Великая Отечественная война», в которой упомянуты личности менее заслуженные и даже враги наши — гитлеровские и японские военачальники.
После подписания исторического «Акта о капитуляции Японии» и сам Деревянко вошел в историю, но...
Сообщу хотя бы то, что мне известно о Кузьме Николаевиче Деревянко.
Родился он 13 сентября 1904 года в селе Косеновка Уманского района Черкасской области. Родители его — крестьяне. В Красной Армии служил с августа 1922 года. В 1933–1936 годах учился и окончил специальный (разведывательный) факультет Академии им. М. В. Фрунзе. Работал в Главном разведуправлении. Выполнял до 1938 года спецзадание в Китае. С июня 1938-го по июль 1940 года — опять в Центральном аппарате ГРУ. Участвовал в советско-финляндской войне с лыжным отрядом «Особого назначения». Затем был один год заместителем начальника разведотдела штаба Прибалтийского особого военного округа. В годы Великой Отечественной войны — начальник разведотдела штаба Северо-Западного фронта. Знакома ему и представительская работа — в мае-июле 1945 года был представителем советского командования в Австрии.
Сталин знал и помнил Деревянно, и поэтому сам лично назначил его уполномоченным Верховного главнокомандующего Красной Армии для подписания «Акта капитуляции Японии». Миссия генерала Деревянко не ограничивалась только подписанием акта. Сталин назначил его членом Союзного совета по Японии от СССР, и Деревянко выполнял эти трудные и сложные обязанности с августа 1945 по май 1950 года.
О том, что перед отлетом в Японию Сталин инструктировал Деревянко лично, не может быть сомнений. Генерал еще до процедуры подписания акта встретился с Макартуром и ставил перед ним вопросы таких масштабов, какие по своей инициативе, без благословения Сталина, он, конечно же, высказывать не мог.
Приведу краткую запись их беседы.
Сначала Макартур строго «напал» на Деревянко:
— Почему советские войска нарушают нашу договоренность о том, что должны остановиться на 38-й параллели? Вместо того чтобы остановиться, они дошли до Сеула и занимаются разоружением частей Квантунской армии!
Деревянко спокойно пояснил:
— В Южной Корее ваших войск пока нет. Нам неизвестно, когда они там появятся. Идет война, нельзя же допустить, чтобы армия противника могла свободно передвигаться, собирать силы для контрударов. Вот мы ее и добивали, брали в плен, разоружали. Как только прибудут в Сеул американские оккупационные силы, мы Сеул передадим вам и отойдем к 38-й параллели, как договаривались.
Кузьма Николаевич решил, в свою очередь, поставить в затруднение собеседника:
— Не кажется ли вам, господин генерал, что нам, союзникам, следует провести в Токио парад Победы над Японией до конца сентября? Для участия в нем привлечь одно-два соединения от всех союзных армий, воевавших на Дальневосточном театре военных действий?
Вопрос явно смутил Макартура, он отделался шаблонным ответом:
— Я обдумаю ваше предложение и сообщу свое решение советскому командованию.
Деревянко выдвинул и проблему (которую без указаний Сталина, конечно, не поставил бы):
— Нам кажется необходимым создать Контрольный совет по Японии из представителей союзных держав. Тем более, что есть хороший опыт работы такого совета в Германии.
Макартур ответил не сразу:
— Опыт работы в Германии может не подойти для Дальнего Востока. И вообще, такие проблемы должны решаться правительствами, а не нами, военными.
Следующие слова Деревянко просто поставили Макартура в тупик:
— Если вы упомянули правительство, то я довожу до вашего сведения, что наше правительство считает необходимым разделить японский военный и морской флот между нами, победителями. Мы потеряли во время войны много судов и сто восемьдесят наших торговых судов были задержаны японцами в море и в портах. Возмещение потерь, нам кажется, необходимо произвести в ближайшее время, поручив это специальной совместной комиссии.
Макартур опять отговорился государственным уровнем и прервал беседу, сославшись на необходимость готовиться к завтрашнему подписанию акта.
Так что генерал-лейтенант Деревянко Кузьма Николаевич был не простой «подписант» в церемонии капитуляции, а действовал четыре года и в Совете по Японии как опытный разведчик и личный представитель Сталина.
Здесь, мне кажется, пора и можно сказать правду и о нашем добром «путеводителе» по событиям в Токио, работнике советского консульства Михаиле Ивановиче Иванове. Он кадровый офицер Главного разведывательного управления, консульство было его «крышей».
Иванов в 1934 году окончил училище связи, привлечен на работу в ГРУ. В 1937 году воевал в Испании, был ранен. В 1938 году поступил в Военную академию имени Фрунзе, на спецфакультет, по окончании которого служил в ГРУ. С 1941-го по 1945 год находился в Японии, под «крышей» консульства, поддерживал связь с резидентурой «Рамзая» — Зорге.
Книгу, которую я цитировал, Иванов издал как дипломат, о разведке в ней ни слова. Но мне известно одно задание, которое он выполнял именно в те дни.
США испытали атомную бомбу на людях — сбросили ее на два практически не представлявших никакого интереса с военной точки зрения японских города — Хиросиму и Нагасаки.
Разумеется, не только в США, но и в СССР были заинтересованы в получении достоверных сведений о последствиях взрыва атомной бомбы. Уже 6 августа 1945 года начальник Генштаба Красной Армии генерал армии А. И. Антонов поставил перед ГРУ задачу: добыть всевозможные пробы в районе взрыва. Выполнение приказа было поручено сотрудникам токийской резидентуры ГРУ М. Иванову и Г. Сергееву, которые находились в Японии как работники генконсульства СССР. Они прибыли в Нагасаки через день после взрыва. Вот впечатления Иванова от увиденного:
«Собирали, что требовалось, среди пепла, руин, обугленных трупов. Видели ли когда-нибудь отпечатанный миллионы лет назад на геологических отложениях папоротник? А вот когда от людей, еще сутки назад пребывавших в здравии, только след на камне... Страшно вспоминать, но мы взяли с собой наполовину обугленную голову с плечом и рукой».
Чемодан со страшным грузом был доставлен в ГРУ, а исполнители этого приказа заплатили за его выполнение дорогой ценой. Сергеев вскоре умер от лучевой болезни, а Иванову перелили в общей сложности 8 литров крови. При этом сами врачи удивлялись, как он остался жив.
В пятидесятых годах Михаил Иванович работал в Турции, а позднее полковник Иванов стал преподавателем Военно-дипломатической академии.
2 сентября 1945 года, подводя итог боевым действиям на Дальнем Востоке, в Москве с обращением к народу выступил Сталин:
«Товарищи!
Соотечественники и соотечественницы!
Сегодня, 2 сентября, государственные и военные представители Японии подписали акт безоговорочной капитуляции. Разбитая наголову на морях и на суше и окруженная со всех сторон вооруженными силами Объединенных наций, Япония признала себя побежденной и сложила оружие.
Два очага мирового фашизма и мировой агрессии образовались накануне нынешней мировой войны: Германия — на Западе и Япония — на Востоке. Это они развязали Вторую мировую войну. Это они поставили человечество и его цивилизацию на край гибели. Очаг мировой агрессии на западе был ликвидирован четыре месяца назад, в результате чего Германия оказалась вынужденной капитулировать. Через четыре месяца после этого был ликвидирован очаг мировой агрессии на Востоке, в результате чего Япония, главная союзница Германии, также оказалась вынужденной подписать акт капитуляции.
Это означает, что наступил конец Второй мировой войны.
Теперь мы можем сказать, что условия, необходимые для мира во всем мире, уже завоеваны.
Следует отметить, что японские захватчики нанесли ущерб не только нашим союзникам — Китаю, Соединенным Штатам Америки, Великобритании. Они нанесли серьезнейший ущерб также и нашей стране. Поэтому у нас есть еще свой, особый счет к Японии.
Свою агрессию против нашей страны Япония начала еще в 1904 году во время Русско-японской войны. Как известно, в феврале 1904 года, когда переговоры между Японией и Россией еще продолжались, Япония, воспользовавшись слабостью царского правительства, неожиданно и вероломно, без объявления войны, напала на нашу страну и атаковала русскую эскадру в районе Порт-Артура, чтобы вывести из строя несколько русских военных кораблей и создать тем самым выгодное положение для своего флота. И она действительно вывела из строя три первоклассных военных корабля России. Характерно, что через 37 лет после этого Япония в точности повторила этот вероломный прием в отношении Соединенных Штатов Америки, когда она в 1941 году напала на военно-морскую базу Соединенных Штатов Америки в Пирл-Харборе и вывела из строя ряд линейных кораблей этого государства. Как известно, в войне с Японией Россия потерпела тогда поражение. Япония же воспользовалась поражением царской России для того, чтобы отхватить от России южный Сахалин, утвердиться на Курильских островах и, таким образом, закрыть на замок для нашей страны на Востоке все выходы в океан — следовательно, также все выходы к портам советской Камчатки и советской Чукотки. Было ясно, что Япония ставит себе задачу отторгнуть от России весь ее Дальний Восток. Но этим не исчерпываются захватнические действия Японии против нашей страны. В 1918 году, после установления советского строя в нашей стране, Япония, воспользовавшись враждебным тогда отношением к Советской стране Англии, Франции, Соединенных Штатов Америки и опираясь на них, вновь напала на нашу страну, оккупировала Дальний Восток и четыре года терзала наш народ, грабила советский Дальний Восток.
Но и это не все. В 1938 году Япония вновь напала на нашу страну в районе озера Хасан, около Владивостока, с целью окружить Владивосток, а в следующий год Япония повторила свое нападение уже в другом месте, в районе Монгольской Народной Республики, около Халхин-Гола, с целью прорваться на советскую территорию, перерезать нашу Транссибирскую железнодорожную магистраль и отрезать Дальний Восток от России.
Правда, атаки Японии в районе Хасана и Халхин-Гола были отбиты советскими войсками с большим позором для японцев. Равным образом была успешно остановлена японская военная интервенция 1918–1922 годов, и японские оккупанты были выброшены из районов нашего Дальнего Востока. Но поражение русских войск в 1904 году, в период Русско-японской войны, оставило в сознании народа тяжелые воспоминания. Оно легло на нашу страну черным пятном. Наш народ верил и ждал, что наступит день, когда Япония будет разбита и пятно будет ликвидировано. Сорок лет ждали мы, люди старого поколения, этого дня. И вот, этот день наступил. Сегодня Япония признала себя побежденной и подписала акт безоговорочной капитуляции.
Это означает, что Южный Сахалин и Курильские острова отойдут к Советскому Союзу, и отныне они будут служить не средством отрыва Советского Союза от океана и базой японского нападения на наш Дальний Восток, а средством прямой связи Советского Союза с океаном и базой обороны нашей страны от японской агрессии.
Наш советский народ не жалел сил и труда во имя победы. Мы пережили тяжелые годы. Но теперь каждый из нас может сказать: мы победили. Отныне мы можем считать нашу Отчизну избавленной от угрозы немецкого нашествия на Западе и японского нашествия на Востоке. Наступил долгожданный мир для народов всего мира.
Поздравляю вас, мои дорогие соотечественники и соотечественницы, с великой победой, с успешным окончанием войны, с наступлением мира во всем мире!
Слава Вооруженным Силам Советского Союза, Соединенных Штатов Америки, Китая и Великобритании, одержавшим победу над Японией!
Слава нашим дальневосточным войскам и Тихоокеанскому военно-морскому флоту, отстоявшим честь и достоинство нашей Родины!
Слава нашему великому народу, народу-победителю! Вечная слава героям, павшим в боях за честь и победу нашей Родины!
Пусть здравствует и процветает наша Родина!»
Выступление Сталина подводит политический, исторический итог войны с Японией.
Из сообщения Совинформбюро:
3 сентября. ПОНЕДЕЛЬНИК
— День Победы над Японией.
— Верховный Главнокомандующий издал приказ № 373 по войскам Красной Армии и Военно-Морского Флота в связи с подписанием в Токио 2 сентября акта о безоговорочной капитуляции японских вооруженных сил.
— Ставка Верховного Главнокомандования расформировала Управления Забайкальского, 2 и 1-го Дальневосточных фронтов.
4 сентября. ВТОРНИК
— Президиум Верховного Совета СССР принял Указ об упразднении Государственного Комитета Обороны в связи с окончанием войны и прекращением чрезвычайного положения в стране. Все дела Государственного Комитета Обороны переданы Совету Народных Комиссаров СССР.
ПРИКАЗ ВЕРХОВНОГО ГЛАВНОКОМАНДУЮЩЕГО ПО ВОЙСКАМ КРАСНОЙ АРМИИ И ВОЕННО-МОРСКОМУ ФЛОТУ
2 сентября 1945 года представителями Японии подписан акт о безоговорочной капитуляции японских вооруженных сил.
Война советского народа совместно с нашими союзниками против последнего агрессора — японского империализма — победоносно завершена, Япония разгромлена и капитулировала.
Товарищи красноармейцы, краснофлотцы, сержанты, старшины, офицеры армии и флота, генералы и маршалы, поздравляю вас с победоносным завершением войны против Японии.
В ознаменование победы над Японией сегодня, 3 сентября, в день Праздника Победы над Японией, в 21 час столица нашей Родины Москва от имени Родины салютует доблестным войскам Красной Армии, кораблям и частям Военно-Морского Флота, одержавшим эту победу, двадцатью четырьмя артиллерийскими залпами из трехсот двадцати четырех орудий.
Вечная слава героям, павшим в боях за честь и победу нашей Родины!
Пусть живут и здравствуют наша Красная Армия и наш Военно-Морской Флот!
Верховный Главнокомандующий
Генералиссимус Советского Союза
И. СТАЛИН
3 сентября 1945 года. № 373
Так, разгромом Японии, завершилась Великая Отечественная война.
И надеюсь, многие из вас, кто не знал этих подробностей о славных делах наших воинов на Дальнем Востоке, проникнется к ним должным уважением и даже преклонением. А знания истории нашего Отечества пополнятся и этими, золотыми ее страницами.
