Похожие сооружения есть во  Взморье  и в Лермонтовке .

Электростанция в поселке Амбетцу
Год съемки: 1963

https://oldsakhalin.ru/history/pil-vo/496.html

Гарь и пепел Амбецу

Жительница Пильво рассказала о тревожном военном времени

Одним из важных событий войны за освобождение Южного Сахалина от японцев было сражение за Амбецу в августе 1945 года. Амбецу – японский поселок, который находился в 8 километрах от села Пильво на 50-й параллели, на берегу Татарского пролива. После освобождения его назвали Возвращение. Он функционировал с 1945 до 1962 года. Там даже была начальная школа. Но, к сожалению, больше нет ни школы, ни села. Остались только воспоминания очевидцев тех военных лет…

В архиве Пильвинской школы хранятся трогательные воспоминания учительницы Н.М. Хусаиновой, которая в годы войны была совсем девчонкой. «В предрассветный августовский час на деревянных тротуарах села раздались четкие отзвуки тяжелых солдатских ботинок. Часть отрядов уходила в сторону моря, другая в сопки – туда, где в семи километрах от Пильво пролегала граница с Японией. Одна за другой хлопали калитки – мог ли кто-нибудь из пильвинцев спокойно спать в это хмурое утро? Так и прошли наши солдаты сквозь живой коридор провожающих. Вместе с ними уходили к границе и пильвинские девчата, через плечи которых были перевешены санитарные сумки.

Среди серьезных лиц я рассмотрела любимца пильвинской детворы Николая Меньшикова. Сам еще мальчишка, в свободные от службы минуты он с удовольствием гонял с ребятней мяч, учил нас незнакомым, необычайно интересным играм. А теперь подтянувшийся, сразу повзрослевший наш Меньшиков уходил туда, откуда уже раздавались частые выстрелы и тянулись тяжелые клубы дыма, пахнущие порохом. Увидев нас, улыбнулся, помахал рукой и что-то выкрикнул, видимо, подбадривая...

В полдень на село упала траурная тень. Явились подводы, на которых укрытые в последний раз своими шинелями лежали шестеро погибших в бою пограничников. Проскользнув между взрослыми, мы с соседским мальчишкой пробрались вперед – туда, где лежали они с еще не успевшими застыть от вечного сна лицами. И замерли так же, как те, кто стоял за нашими спинами. Потому что сразу бросилась в глаза алая звезда, вырезанная на спине совсем еще молодого солдата. «Смотри-ка, Наташа, – подтолкнул меня мой приятель. – Николай наш. Ты слышишь – Меньшиков». Он лежал на краю с вытянутыми по швам руками. Запекшаяся кровь, в беспорядке сбившиеся бинты. А на его посеревших губах, казалось, все еще блуждала улыбка теперь уже бывшего весельчака…

По народному обычаю тела погибших солдат обмыли в бане. А через несколько часов пильвинцы провожали их в последний путь. Плыли гробы на плечах рыбаков и лесорубов. Застыли в почетном карауле пограничники у свежевырытых могил. И с громом выстрелов в сопках, где шли бои, перекликались залпы прощального салюта.

Теперь ежегодно ребята из нашей школы два раза в год – в мае и августе – приносят цветы к могиле, где лежат Николай Меньшиков и его однополчане, к простому памятнику со звездой, сооруженному руками пионеров. Я смотрю на их вихрастые головы, алые галстуки, которые полощутся от свободного ветра, и вспоминаю четкие шаги солдатских ботинок по деревянным тротуарам нашего Пильво».

А вот и мои воспоминания: «С началом военных событий дети повзрослели. Даже маленькие понимали, что происходит что-то страшное. При прощании с погибшими моя четырехлетняя сестренка, сидя у мамы на руках, указав пальчиком на рану на лбу бойца, сказала: «Мама, дырка». Эту жуткую картину она помнила всю жизнь…

Два дня боев мы, жители Пильво, жили в тревоге, но наконец-то наступила тишина.

Близость границы мы ощущали постоянно. В селе был штаб пограничников, с 1942 года находилась воинская часть. Но это были не пограничники, а мужчины средних лет в шинелях и обмотках вместо носков, мы их называли полевиками, саперами. Одним словом, пехота.

К берегу иногда подходили военные катера. Однажды катер «Сокол» сел на мель у устья реки, там же и зазимовал.

С начала войны, в августе 1945 года, в селе стало многолюдно – морем привозили добровольцев. Здесь формировались отряды ополченцев. Каждому хотелось внести вклад в дело освобождения Сахалина от японцев. Определенную лепту внесли и вчерашние школьники: Василий Бодунов, Люба Оборина и другие. Они стали участниками войны, позже за подвиги получили государственные награды.

По требованию пограничного коменданта соблюдалась дисциплина, мальчишкам не разрешалось выходить на берег. Днем матери едва успевали сгонять их с крыш, откуда ребята наблюдали за морем, за силуэтами кораблей. Бои шли за Коврижкой, за мысом.

От пожаров в Амбецу гарь и пепел доносились ветром до Пильво. Крыши домов были покрыты пеплом. Три ночи жители ночевали в колхозном овощехранилище, приспособленном для бомбоубежища. После войны оно служило нам забавой: на больших переменах мы пробегали зигзагообразные траншеи, обшитые смолистыми горбылями...»

Мирная жизнь продолжалась, но в памяти осталось навсегда то тревожное военное время, полное горя и потерь.

Хочется пожелать всем участникам этих боевых событий, оставшимся в живых, здоровья, еще долгих лет жизни, ведь только вы можете донести правдивые воспоминания о героях, участниках боев за освобождение Сахалина от японских захватчиков молодому поколению.

Вера Ефремова-Тимошенко, участник трудового фронта, ветеран Великой Отечественной войны.
https://skr.su/news/post/77252/

Вазу жалко...Утащат ведь,черти...