Гора Клокова

Гора Клокова — одна из высочайших (865 метров) и красивейших вершин Макаровского района. Гора Клокова вкупе с другими вершинами (гора Октябрьская (533 метра), гора Мичурина (732 метра и др.), громоздящимися у побережья залива Терпения — от ж/д станции "Гребенская" до ж/д станции "Заозерная", не относится к какому-либо хребту. Эти горы являют собой горный массив.

Гора Клокова. Вид с устья р. Макарова
Гора Клокова. Вид с устья р. Макарова
Если смотреть с побережья, скажем, в районе Макарова, то основные вершины можно определить в следующем порядке: Октябрьская (533 м), Мичурина (732 м) и Клокова (865 м), возвышающаяся над всем массивом. Горный массив вдается в море, и его мыс именуется мысом Клокова.

Название горы и мыса, возможно, происходит от имени В.С.Клокова, который в 50-60-е годы был начальником Южно-Сахалинской железной дороги, — горный массив находится недалеко от железной дороги. Больше информации по этому вопросу нигде не встречается.

Наш взор гора Клокова привлекала издавна тем, что, как мы подозревали, с ее вершины наверняка открываются шикарные виды на просторы родного края, и оттуда можно увидеть нечто таинственное, что надежно спрятано за горными хребтами и морским горизонтом. Как писал старик Шпенглер, фаустовский человек (человек европейской цивилизации) устроен так, что его, не желающего ограничивать себя пространством из четырех стен, неизбежно тянет вдаль и ввысь: достичь края земли, заглянуть за горизонт, приобщиться к великому, непостижимому и вечному. Увидеть и познать то, чего нет рядом, но должно быть где-то там, далеко и высоко. Видимо, отсюда и происходит выражение: хорошо там, где нас нет.

На гору Клокова подняться мы с моим другом и путешественником Павлом Розановым наметили давно, но всё никак не получалось реализовать задуманное: то одно, то второе, то работа, то погода...

Возможность взобраться на гору появилась у нас 22 августа 2008 года. Был выходной по случаю Дня Государственного флага РФ. Поэтому (уже после похода) мы приурочили наше непростое восхождение на пик Клокова этому дню. Я взял с собой российский триколор (раньше я часто брал флаги с собой в походы, сейчас же избегаю использования какой-либо символики в путешествиях — не стоит смешивать природно-естественное и социально-политическое).

Триколор, который мы взяли с собой, был особенным: когда-то я привез его из Японии — мне его там подарили соотечественники, долго жившие в этой стране. А особенность его заключается в том, что этот флаг развевался в Японии на чемпионате мира по футболу в 2002 году. Вроде, его даже показали по мировым телеканалам, транслировавшим это всемирное спортивное событие.

Утром 22 августа мы выехали на рейсовом автобусе из Макарова.

Сошли ровно на 4 километре от станции Гребенской, немного не доезжая до мыса Клокова. Кстати, это недалеко от знаменитого водопада, о котором мы тогда еще не знали.

Начинало светать, солнце упорно взбиралось из-за моря на горизонт.

Буквально с обочины дороги сразу же полезли на крутой склон, поросший густой растительностью.

Начальный подъем оказался тяжелым. Остановились передохнуть. В бескрайнем спокойном море, окрашенном красками зари, монументально и красиво мелькнула массивная спина касатки с огромным плавником, и это навечно отобразилось в моей памяти.

Одолев первый склон, мы вышли к ЛЭП — линии электропередачи.

Отсюда стал просматриваться берег залива, уходящий на север.

Мы взбирались дальше по крутому склону, цепляясь за ветви и стволы деревьев, и, выйдя на плато, набрели на огромный обрыв, откуда открывалась величественная панорама гор.

С обрыва было видно, что нам предстоит нелегкий путь. Если идти напрямик до горы Клокова, то это будет долго и тяжело — сплошные спуски и подъемы по густой тайге. Поэтому логичней будет обогнуть склон небольшой горы, высящейся справа, и выйти на склон горы Клокова.

Когда мы поднялись чуть выше, на глаза попался белый гранитовый кубик, торчащий из-под земли, — японский триангуляционный пункт, оставшийся со времен Карафуто.

Тригопункт сделан из хоккайдского гранита: на нем видны розовые вкрапления, типичные для гранита. Таких японских тригопунктов полно на вершинах Южного Сахалина, например, я их встречал на горе Макарова и на пике Жданко. Такой же я видел и в Японии. Эти тригопункты похожи друг на друга: лет сто тому назад японцы активно исследовали неизвестные высоты Японии и Карафуто, в преддверии новых войн устраняя белые пятна на картах империи.

Рядом лежал поваленный советский указатель геодезического пункта. Паха его вновь установил, но он стоял неустойчиво и наверняка впоследствии опять завалился.

Повсюду простирались зеленые просторы непролазной тайги, и лишь впереди громоздились горы, среди которых — пик Клокова. Ни дорожки, ни тропинки — лишь сплошная растительность.

Зайдя в живописную горную тайгу, мы, набирая высоту, начали огибать склон той самой небольшой горы. По пути попадалось множество мелких нор, возле которых были разбросаны лузганные кедровые орешки.

Мы обогнули гору, спустились в небольшой овраг и вновь начали подъем. На этот раз уже на гору Клокова.

Всё бы ничего, но на пути встал кедровый стланик.

Это удивительное хвойное растение, оно стелется вниз по склону, и проходить его заросли крайне тяжело: ноги проваливаются меж корявых ветвей, длинные иглы колют лицо, вся роща, по которой ты пробираешься, ходит ходуном. Вроде только удалось оседлать упругие ветви чащи, как нога вдруг проваливается в пустоту, и ты проваливаешься вниз и оказываешься на земле между стволами. Мы пролезали, проползали, воевали с ветвями. Испытание еще то! А вот медведю эти заросли нипочем — он по ним бежит, как по пружинам.

Вниз уходящий пояс кедрового стланика   
Вниз уходящий пояс кедрового стланика
Кое-как прошли чащу. Стланик потрепал нас сильно, уже на этом этапе мы были вымотаны. А еще вверх идти и идти… Впрочем, настроение было боевое. Боевой дух подпитывали представшие нашему взору пейзажи и осознание того, что с каждым сантиметром цель пути всё ближе.

Оставалось совсем немного — метров 100-200. Склон стал еще круче — мы вышли на финишную прямую, оставался последний рывок — до вершины. Но… на нашем пути вновь возникла сплошная полоса непроходимого, ядреного, грозного кедрового стланика.

По большому счету, стланик растет на горе повсеместно, но местами его заросли можно обойти, а тут весь склон плотно покрыт им метров на 50 вперед. Казалось, пройти эти десятки метров — и там до вершины быстро дойдем по относительно свободному от густой растительности склону. Пик-то уже виден, практически рукой подать. Но стланик не пускает. Несмотря на то, что мы были вымотаны им еще внизу, все равно попытались прорваться. Куда там! Бесполезно. Руки опустились, ноги подкосились.

— Ну его! Поворачиваем обратно, — капитулируем перед природой.

Однако было решено, что сначала пообедаем.

Стали искать удобное для привала место. Взяли правей, немного северней и вышли на оголенные камни. И оттуда мы увидели, что заросли стланика можно обойти с севера: на северной стороне склона стланик растет лишь пучками.

Радость от этого открытия придала нам сил, и мы спокойно покрыли оставшееся расстояние, тем более что ближе к пику кроме невысокой травы на склоне не было никакой растительности.

Дул сильный ветер, под ногами расстилались альпийские пейзажи.

Выходим на пик.

Гору венчает советский триангуляционный пункт — репер (мы эти реперы называем циркулями, потому что по форме, особенно издали, они смахивают на них).

— Позвольте пожать вашу руку, — Павел соблюдает церемониал поздравления с восхождением на вершину.

Действительно, радости нет предела: столько раз мы завороженно смотрели на этот пик с побережья и вот мы здесь. Сбылась маленькая мечта фаустовского человека. Еще одна страница в нашей походной биографии, новая вершина в нашей жизни. Тем более, гора своя, родная.

Вокруг покоятся насыщенные оттенками зеленого цвета просторы острова и синяя гладь Охотского моря. По небу, практически на одном уровне с нами, над островом плывут белые облака.

Вдали едва виднеется двойной пик Жданко, окутанный легкими облаками.

К юго-западу от горы Клокова, относительно рядом, высится красивый хребет с изящно выгнутым склоном.

На картах он никак не именуется, но мне приходилось встречать название Ленинский хребет.

В составе хребта обозначены вершины Ленинская (753 метра; видимо, отсюда и название хребта), Минская (706 метров), самая высокая (758 метров) из них — безымянная. Всего вершин на хребте насчитывается 15, поэтому у этого хребта есть другое неофициальное название, которое я недавно услышал, — хребет Союз — по аналогии с 15 республиками бывшего СССР.

В народе этот хребет еще называют гора Колдун.

Река Лазовая, одна из крупнейших рек Макаровского района, в устье которой расположена станция Заозерная, если двигаться вверх по течению, обходит этот хребет с юга и, поворачивая на север, протекает дальше за ним. В долине этой реки сформировался свой микроклимат, обусловленный тем, что долина окружена горами.

На западе протянулся Камышовый хребет. За ним, на северо-западе, выглядывает округлая гора Краснова (1093 метра).

На севере среди гор и хребтов мы без труда находим гору Макарова (712 метров), в простонародье именуемую Пик Пионеров, и гору Сияния (407 метров), местным жителям известную больше как Локаторы: на ней находятся три шарообразных объекта ПВО, вон они белеют!

Эти горы подходят вплотную к Макарову. Вон и сам город в устье реки проглядывается из-за сопок, а вон и село Поречье.

С вершины горы Клокова я не увидел плавный изгиб полуострова Терпения, закругляющегося на восток. Например, с вершины горы Макарова в хорошую погоду можно увидеть, как далеко на северо-востоке, за линией горизонта залива, проступают горы полуострова. Впрочем, летом идеальная видимость отдаленных пространств бывает довольно редко.

Расправляем триколор, он развевается на ветру. Чтобы было еще триумфальней, Паха взбирается с флагом на репер. Гора Клокова — наша! Над этим всем высоко в небе парит красавец черный коршун.

Обедаем. Отдыхаем.

Умиротворяющее состояние природы создает гармонию в душе.

Проводим на высоте около часа. Странное дело, здесь на вершине полная тишина, слышно лишь стрекотание насекомых. На склоне, когда мы шли последние метры до пика, задувало нехило, как и должно быть в горах.

Обратно спускаемся по северному склону горы, свободному от зарослей кедрового стланика.

Спускаясь по крутым склонам, мы вышли к безымянному ручью, который ниже превратился в водопад.

Дальше мы шли вниз по долине ручья и вышли на побережье моря.

Было около четырех часов пополудни. На всё про всё у нас ушло 10 часов (выехали в шесть утра).

По трассе ехала вахтовка. Застопив ее, мы вернулись домой.

Весь вечер у меня сильно болела голова, было состояние редкой разбитости: невозможно было не то, что ходить, даже стоять на ногах. Такое продолжалось и на следующий день, правда, в меньших масштабах. Это давали о себе знать невероятные усилия накануне, которые мы прилагали в борьбе с кедровым стлаником.

Зато появилось чувство выполненной задачи, достигнутой цели. Может быть, и не такой важной и глобальной с точки зрения мировых процессов, но у путешественников свои цели и задачи.

Теперь, выходя на побережье залива Терпения, мы смотрим на гору Клокова уже без смутного чувства трепета перед неприступной вершиной, но с осознанием того, что мы ее покорили, мы там побывали. Что поделаешь — такова природа фаустовского человека!

По аналогии с серией цветных гравюр по дереву "Тридцать шесть видов горы Фудзи" японского художника Кацусика Хокусая (19 век) у меня имеется серия цветных фотографий горы Клокова, которая постоянно пополняется. Представляю вниманию уважаемых читателей некоторые из них.

Автор выражает благодарность И.М.Юматову и А.В.Соловьеву за консультационную помощь в подготовке материала.

Валентин Соколов | ИА Sakh.com
http://www.sakhalin.info/weekly/100919/