Музей тайн Григория Смекалова
Если бы Шерлок Холмс применял свой дедуктивный метод для распутывания загадок прошлого, то, возможно, он нашел бы родственную душу в известном сахалинском краеведе
Подполковник уголовного розыска в отставке Григорий Смекалов написал мемуары «Прорвемся, опера!». Но главный прорыв героя нашего интервью – это работа по изучению истории Дальнего Востока, и особенно родного Александровска-Сахалинского. На счету Г. Смекалова большое количество опубликованных работ, имеющих научную и художественную ценность, разработка различных проектов и участие в них. Например, в таких как создание Музея тайн при центральной библиотеке им. М. С. Мицуля в Александровске-Сахалинском.
– Мои предки поселились на острове еще в 1929 году, после поголовного раскулачивания в Сибири. Дед Григорий с четырьмя маленькими детьми был сослан в верховья реки Лена. Практически на голодную гибель. Поэтому он завербовался на Сахалин в Дальсельхозартель….
Интерес к истории обусловлен желанием восстановить справедливость и увековечить память славных земляков. Образование получил соответствующее – окончил историко-английское отделение ЮСГПИ (ныне – СахГУ).
– Пригодились ли вам в исторических поисках навыки, полученные в милиции?
– Работа в оперативных службах предполагает владение такими предметами, как психология, педагогика, возрастная психология, логика, философия… Я горжусь тем, что изучал эти дисциплины у замечательных преподавателей в ЮСГПИ. Высшая школа милиции тех лет давала недостаточные знания в этих областях. Поэтому мой первый начальник А. Г. Брыскин часто ставил меня в пример молодым выпускникам ВШМ. С другой стороны, по службе приходилось общаться со старожилами района, а здесь нужны были доверительность и искренность. Помните, одно из правил Глеба Жеглова: «проявляй к человеку искренний интерес»? Поэтому со мной делились информацией, в том числе и краеведческого плана.
– Тема каторги не только одно из важных направлений вашего научного интереса, но и трагическая судьба вашей семьи?
– После войны отца (ветерана и члена партии) по указу Сталина на 20 лет отправили в ЧукотЛАГ. А мама бросила все и уехала в Певек за полярный круг, где я и появился на свет. Отец провел в заключении 9 лет, так как после ХХ съезда была объявлена амнистия, и в 1958 году мы все вместе вернулись домой...
– … На место бывшей царской каторги из советского лагеря.
– Хотел бы обратить ваше внимание на то, что у нас не разделяют понятия «каторжный Сахалин» и «Сахалин периода каторги». Ведь были тысячи честных патриотов, которые осваивали наш остров на славу России. Среди них – акушерка М. А. Кржижевская, самоотверженно помогавшая людям; каторжанский доктор Н. С. Лобас, находивший общий язык даже с матерыми уголовниками; архитектор И. А. Чарушин, по проекту которого построен первый на Сахалине кирпичный завод с машинным производством; первый сахалинский землемер И. С. Карауловский. А еще – М. С. Мицуль, агроном, отдавший жизнь Сахалину, исполнявший обязанности начальника острова. В этом ряду можно привести полторы сотни имен. Именно поэтому на месте их захоронения предлагаю создать Аллею Памяти первопроходцев, чтобы вернуть честные имена забытым героям-сахалинцам и обратить внимание общества на то, что Сахалин не только и не столько каторжный остров.
Даже злополучная Сонька Золотая Ручка требует обеления. Оболгали при жизни, растоптали после, сделали идолом «малин» и неуравновешенных «инфантов». А на самом деле она закончила жизнь в православии, большую часть приписываемых дел не совершала и раскаивалась…
В числе неординарных личностей, связанных с Сахалином, – В. С. Оботнин, тренер первых олимпийских чемпионов по лыжным гонкам Павла и Алевтины Колчиных. А еще – генерал-майор Ф. М. Депрерадович, который дважды переворачивал свою жизнь. Сначала из лейб-гвардии ушел служить на Сахалин, был одним из первых начальников Сахалинского отряда. Затем, в 1875 году, во время Русско-турецкой войны возглавил болгарское ополчение. За отличие при обороне Шипки награжден орденом Святого Владимира 4-й степени и золотым оружием с надписью «За храбрость».
Такие александровцы, как создатель борьбы самбо В. С. Ощепков, открыватель Южного полюса Дмитрий Гиреев, голливудский актер и обладатель «Оскара» Юл Бринер, – фигуры международного значения.
– Слышал, что вы с единомышленниками собираетесь «отправлять по этапу» туристов?
– Есть план обустроить «Тропу каторжан» протяженностью около 40 километров – из Александровска-Сахалинского до Тымовского района. Я уже водил экскурсионные группы по этой дороге, но чтобы проект заработал в полную мощь, необходимо создать инфраструктуру: реставрировать тюрьмы, где содержались каторжане, шахты, где они работали.
– В кандалы туристов обязательно заковывать?
– Совершенно не обязательно, как и содержать в карцере. Хотя есть такое направление в мировом туризме. В Австралии на схожей истории делают большие деньги. Та же тема: каторга, угольные копи, каторжане…
– Слышал, вы считаете, что Сахалинская область намного старше, чем нам об этом сообщают?
– Меня очень беспокоит, что мы не знаем своей истории. Сахалинская область была образована в 1909 году, о чем есть официальный документ. Отрезок до 1947 года называют периодом Карафуто. Но как быть с первыми сахалинскими нефтяниками, шахтерами, рыбаками и лесниками? С одной стороны, мы устанавливаем на Сахалине памятники героям 1905 года: партизанским отрядам Гротто-Слепиковского, Даирского… Памятные кресты установлены в Адо-Тымово, на Пиленге… Называем сахалинский поселок именем крейсера 2-го ранга «Новик». А с другой стороны, признаем этот период не относящимся к истории нашей области.
– У вас на многие вещи свой собственный взгляд. Чехов для вас тоже не является священной фигурой?
– Чехов – живой человек. К слову, книгу «Остров Сахалин» он не любил настолько, что просил ни в какие собрания сочинений ее не включать. В этой книге он не написал о том хорошем, что было на острове. О детском доме для ссыльных каторжных, об общественном собрании, которое действовало в то время. Чехов упустил в повествовании о первом опыте кооператорства – экономическом фонде, который имел монопольное право торговать спиртным в своих магазинах, ведь это же прорыв.
Еще одна тайна – почему Чехов не общался с политическими преступниками. Во-первых, ему просто препятствовали, это видно из его писем. Да и что он про них мог написать? Никто из них не был на каторге, не сидел в тюрьме, они жили в Александровске со своими женами, занимались научной деятельностью. Как каторжанин переписывался с Энгельсом? Как стал академиком французской академии наук Пилсудский, находясь на каторге? Писатель Иван Павлович Ювачев (отец Даниила Хармса) 8 лет провел на каторге и в качестве капитана судна делал лоции Татарского пролива. Когда начальнику острова Кононовичу говорили, что он ведь может на этом суденышке уйти за границу, Кононович отвечал: «Нет, он дворянин, офицер и работает на Россию».
Я очень люблю Чехова. Играю в его пьесах на сцене народного драматического театра (роль доктора Дорна в «Чайке», например). Для меня его фраза о том, что творчество «просахалинено», – это не столько книга «Остров Сахалин», сколько сахалинские образы, созданные Чеховым в «Гусеве», «Дуэли», «Рассказе неизвестного»…
– А что за история, связанная с японской поклонницей Мейерхольда?
– 3 января 1938 года одна из самых красивых японских актрис 30-х годов Ёсика Окада со своим гражданским мужем перешла незаконно границу в районе погранзаставы Хандаса. Их поймали и пытали в Александровске-Сахалинском. На допросе она призналась, что в восторге от Мейерхольда и сбежала из Японии в Россию только для того, чтобы научиться театральному мастерству. Ее признание, возможно, в любое другое время послужило бы оправданием. Но в свете того, что именно в этот период в Москве было заведено дело на реформатора театра, режиссера и народного артиста России Всеволода Мейерхольда, которого обвиняли как английского шпиона, подобное откровение только усугубило участь и самой актрисы, и ее кумира. Узнав о японской поклоннице, Мейерхольда обвинили и в шпионаже в пользу Японии, приговорив к расстрелу.
Гражданский муж Ёсика Окада попытался смягчить гнев своих надсмотрщиков, всякий раз на допросах повторяя, что он японский коммунист, что его театр разгромили и что он просит политического убежища. Однако его расстреляли, а актрисе дали 10 лет лагерей. Мало кто оставался в живых после такого периода пребывания на каторге, но Ёсика Окада не только выжила, но и после осталась в Советском Союзе. Много работала в театрах, а в Японии ей удалось побывать только в начале 90-х.
– Коллекционирование сакезуки (солдатские именные ритуальные чашки японской императорской армии) – одна из граней вашего увлечения историей?
– Любое коллекционирование, особенно краеведческого направления, – это огромный стимул к познанию. В этом отношении военные сакешницы уникальны. Они высокохудожественны, индивидуальны, на них – изображения мест, портретов, карт, оружия, символов военных конфликтов, имевших место на нашей земле. Этим раритетам более ста лет.
– Чем вы руководствуетесь в жизни?
– Девизами «Делай, что должно! И будь что будет!» и «Виноват тот, с кем происходит несчастье. Даже если юридически и нравственно он ни в чем не виноват…».
Последний – девиз А. В. Колчака, настоящего мужчины и рыцаря. Для меня, как и для него, эти слова означают: если у тебя не получается, ищи ответ в себе. Значит, недодумал, не предусмотрел, не страховался, не подготовился должным образом… Тогда у тебя не будет неожиданностей и промахов.
Наша справка
Григорий Николаевич не замыкается только на истории Сахалина, хотя это бескрайняя тема для исследований. В ходе своих поездок и экспедиций он посетил более трех десятков стран... На Аляске шел по следам Св. Иннокентия Московского, особо почитаемого на Сахалине. Участвовал в первом морском крестном ходе на фрегате «Паллада» в 2004 году (Владивосток – Цусима – Нагасаки – Йосу –Чемульпо – Дальний – Порт-Артур). Был на Валааме у сахалинских монахов.
В Австралии, «стране дикой собаки Динго», навестил семью Петровских – гордость поста Александровского. Почтил память своего деда Ивана, погибшего в октябре 1944 года в Петсамо-Керкинесской операции и похороненного на норвежской границе. А на Парижском кладбище Сен-Женевьев-де-Буа воздал должное Белой России. В Польшу и Чехию его привел поиск правды о Золотой Орде – Золотом Ордене.
Автор текста: Даниил Панкстьянов
