Пак Хе Рён - Морской дракон Сахалина
В нашей новой рубрике "Люди. Судьбы. Жизнь" редакция сайта начинает публиковать серию материалов, в которы речь пойдет о судьбах корейцев.
Пак Хе Рён - президент региональной общественной организации "Сахалинские корейцы" (РООСК). Его родными языками являются русский, корейский и японский. Его русское имя - Николай Иванович. Он согласился дать интервью корреспонденту ИТАР-ТАСС Леониду Виноградову, и ответил на вопросы на русском языке.
- Николай Иванович, Вы один из самых уважаемых на Сахалине представителей корейской диаспоры, но подробности Вашей жизни известны очень немногим. Расскажите, пожалуйста, как Вы попали на Сахалин: родились здесь, или Вас привезли на остров родители? Из какой корейской провинции приехали Ваши мать и отец, чем они занимались в Корее, кем стали на Сахалине?
- Отец Пак Пир Су в 1927 году приехал на Сахалин на заработки из южнокорейской провинции Генсаннамдо города Диндю. Работал лесорубом, через 9 лет вернулся в Корею, изменений в жизни страны в лучшую сторону не нашел. Заработанных на Сахалине денег не хватило бы даже на обустройство в Корее, поэтому отец решил вернуться на Сахалин, но уже с женой, с моей матерью. Все заработанные деньги отец оставил своим родителям в Корее. Это был 1936 год. После возвращения на Сахалин мои родители в осели в Поронайске, здесь родилась сестра, а потом, в 1938 году 8 августа, родился я. Это был год тигра, месяц льва, потому мне дали имя в переводе с иероглифа Пак Хе Рён - морской дракон. В те годы южная часть Сахалина от 50-й параллели находилась под управлением Японии, называлась префектурой Карафуто. К Японии южная часть Сахалина отошла по итогам русско-японской войны 1904-1905 годов.
- Вы как-то говорили, что до десяти лет родным для Вас был японский язык. Расскажите подробнее о том периоде Вашего детства, с кем Вы больше дружили - с японскими или корейскими мальчишками и девчонками, каким тогда был язык общения с ними?
- Во времена правления японцев мы не должны были общаться друг с другом ни на каком другом языке, кроме как на японском. Нам всем дали японские имена, всё вокруг было японизировано: названия городов, посёлков, рек и так далее. Естественно, мы, корейцы, кучковались друг с другом, но у нас не было раздора и с японскими детьми. Да и японцы и их семьи вели себя вполне добропорядочно, хотя всем своим видом показывали превосходство своей нации. В детском возрасте мы жизнь воспринимали, как она есть, но родители дома обучали нас корейскому языку. Они говорили, что это - язык предков, и чтобы мы никогда не забывали свой родной язык.
- В каком районе Сахалина Вы жили в те далёкие годы, в каком населённом
пункте, каким было его название, сколько в нём жило человек? Если сейчас все
города и посёлки Сахалина полны грязи и мусора, при японской власти также
было, или всё-таки чище?
- Мы в поисках лучшей доли скитались по средней полосе Сахалина, сейчас это Поронайский, Макаровский, Долинский районы. В основном там, где велись лесоразработки, то есть жили в малонаселенных местах. Лесоучастки, природа первозданная: не было загазованности воздуха, печи топились дровами. Отец на лесосплаве, мать по дому, а мы, дети, рубили и складывали дрова так, чтобы дождь не затекал вовнутрь поленницы. В те далёкие времена не было полиэтиленовых бутылок, пакетов. Бытовой мусор весь сжигался, потому территория каждого двора была идеально чистой. А жестяные банки, остававшиеся после японцев, служила у корейских хозяек тарой, а у детей - игрушками. Наши семьи питались рыбой, дичью, травой, ягодами, может потому от родителей без всяких витаминов мы унаследовали крепкие зубы. Отец мой, Пак Пир Су, умер естественной смертью в возрасте 79 лет. Он никогда не знал зубной боли, чистил зубы солью, и не щёткой, а пальцами. У меня до сих пор, к 72 годам, нет кариеса.
- Какие уроки в школе были для Вас наиболее трудными в далёком детстве?
Занятия по японскому языку? Математике? Или каким-либо другим предметам? Как Вам давалась учёба - легко или тяжело? Было ли принято в школе наказывать за плохое поведение?
- Когда я учился в японской школе, все предметы для меня были одинаково хороши. Дисциплина была строжайшая. Разговаривать мы должны были только на японском языке. Я всегда был непоседа, из-за чего получал прутиком или стоял на коленях с вытянутыми вверх руками. В корейской школе я тоже учился хорошо, а поведение хромало. Особенно ухудшилось оно после смерти матери. Мы были по сравнению с другими детьми хуже одеты, без материнской ласки, поэтому я был несколько озлоблен. Мне всё казалось, что на меня смотрят свысока. Всё, что происходило в школе плохое: разбитое стекло, поломанная печь, ее покосившаяся труба - все сваливалось на меня. В очередной раз меня выгоняли из школы или наказывали даже физически. Я-то знал, кто это сделал, но никогда никого не предавал. После походов отца в школу и благодаря хорошей учёбе меня восстанавливали.
Я очень опекал своего младшего брата Пак Хе До. Не дай бог, кто его пальцем тронет. Овдовев в возрасте 42 лет, папа пытался ради детей жениться, но я бунтовал, забирал брата и уходил в горы, нас потом вся деревня искала. Наверное, в то время я глубоко ошибался, но мне было страшно из-за одного только слова "мачеха". Так до конца жизни отец и не женился. Он очень любил нас и никогда не поднимал на своих детей руки.
- Расскажите о Вашей семье, сколько у Вас было братьев и сестер, вы жили в
собственном доме или в каком-то другом, где по соседству обитали другие
японские и корейские семьи?
- Детей у родителей было семеро. Первой родилась двойня, мальчик и девочка. Но мальчик сразу умер, поэтому он нигде не значится. Ещё трое детей умерли уже в советское время в детском возрасте от инфекционных заболеваний. Из семерых детей остались только моя сестра Пак Гым Сунн, она родилась в 1936 году, я - Пак Хе Рён , брат Пак Хе До 1942 года рождения. Мы жили в собственном просторном доме, пока была мама - энергичная и изобретательная женщина. Из Кореи многие мужчины приезжали на заработки без семей, жили холостяками. За плату мама пускала в дом квартирантов, кормила их, обстирывала, за счет этого мы жили хорошо. В 1948 году мама умерла от отравления пищей, мы все осиротели. Стало тяжело жить, и отец решил переехать на лесоучасток.
- В те далёкие года какими были отношения между японцами и корейцами, живущими на Сахалине - ровными, недружелюбными или, наоборот, дружелюбными? Разное рассказывают об отношениях японцев и корейцев в те годы, я слышал даже такое, что если идут навстречу друг другу японец и кореец, кореец должен был бросаться вниз лицом на землю. Было ли что-то наподобие этого, или это просто злые вымыслы?
- В то время мы были детьми и в политике не разбирались. Даже не знали, кто с кем воюет. Мы одинаково боялись вначале японцев, потом русских. Какого-то особого унижения среди гражданского населения со стороны японцев я не замечал. Наверное, среди взрослых была дискриминация, ибо все корейцы были на учёте и постоянно вызывались японскими властями для контроля. Корейский народ дважды подвергался унижениям. Уже при советской власти корейцы были тоже на особом учёте, не могли свободно передвигаться из одного района в другой.
- Вы рассказывали, что в 1945 году, когда началась война между СССР и Японией, всех женщин и детей вашей деревни японцы погнали на юг Сахалина, откуда всех должны были вывезти в Японию на пароходах. Пожалуйста, расскажите подробнее об этом переходе, направлял ли кто-либо вашу колонну, была ли охрана или конвоиры?
- В 1945 году японцы всех трудоспособных корейских мужчин забрали на трудовой фронт, а их семьи японское правительство постановило вывезти на родину в Корею. Мама и мы шестеро пешком шли по лесам на юг Сахалина. Младшеньких попеременно несли на спине мама и старшая сестра, а я нёс тяжёлый рюкзак, в нём был суточный запас пищи на семью. Двигались ночами, днём прятались в лесу. Сзади шли конвоиры - жандармы на лошадях. Нас постоянно стращали, что сзади идут русские войска. Немощных и больных по дороге оставляли в посёлках в заброшенных домах.
- Чем закончился этот переход, где вы остановились после него и что делали?
- Пешком добрались до города Макарова, а потом нас отправили товарным поездом до Южно-Сахалинска. Поселили нас в здании драмтеатра, жили скученно. 18 августа 1945 года нас повезли в город Корсаков для отправки в Японию, но семья на пароход не села, мама не хотела без отца уезжать. 23 августа отец нашёл нас, но парохода уже не было, к этому времени порт стал русским. Так мы навсегда остались отрезанными от Кореи. Но жизнь продолжалась: многие корейцы осели в Корсакове, более грамотные - в Южно-Сахалинске. Отец решил ехать назад в Поронайск, это был 1945 год.
- Вы были свидетелями боевых действий на Сахалине между советскими и японскими войсками, или война прошла мимо Вас?
- Я видел бомбёжки, взрывы в нескольких районах Южно-Сахалинска. Но в то время не осознавал, для чего и почему были эти бомбежки. 15-16 августа русские войска вошли в город. Мы, дети, бежали за танками, радостные, не осознавая полностью, освободители это или новые завоеватели. Мы не знали Родины. Родители, конечно, точно уже знали, что не видеть им своей "Страны утренней свежести". Нам нужны были только родители, их ласка, еда и чистая одежда. Как дети, мы ещё боялись всего и далеко от родителей не отлучались.
- После того, как на Сахалин пришла советская власть, как складывалась ваша жизнь и жизнь всех ваших родных, на каком языке велось преподавание в школе?
- После установления Советской власти на Сахалине мы четыре года прожили в Поронайске. В этот период умерли мама и трое детей. Отец повёз нас троих, оставшихся в живых, по леспромхозам и лесоучасткам. Там давали жилье и была работа, также можно было прокормить детей рыбой, дичью, лесными ягодами и грибами. Странствовали мы по лесоучасткам Береговое, Николаевск Долинского района, Запорожье, Еловое Макаровского района. В этот период я, как и многие мои товарищи, учился в корейской школе. После её окончания с восьмого по десятый класс провел в русской общеобразовательной школе.
- Сколько Вам было лет, когда Вы выучили первое слово на русском языке, как он давался Вам в дальнейшем и когда Вы осознали, что полностью владеете русским языком?
- Русскую речь я впервые услышал в восемь лет. Научился в 9 лет говорить слова: спасибо, ура, дайте, здравствуй, и, конечно же, материться. Русский язык давался сложно. Многому научился у квартиранта, который жил у нас. Он переехал с Северного Сахалина. Даже сейчас я не могу сказать, что полностью владею русским языком. Есть акцент и ошибки в сложной разговорной русской речи.
- После того, как Вы закончили школу, Вы продолжали учиться где-либо или пошли работать?
- После окончания средней школы в селе Айск (Советское) я год проработал в леспромхозе, заработал денег и поехал учиться в Приморский сельскохозяйственный институт на зоотехника. Наказ учиться дал отец. Он посадил нас, двух своих сыновей, и сказал, что если мы не получим высшего образования и не пробьём себе дорогу в жизни, то при нашей бедности никто за нас не выдаст дочь замуж. А на зоотехника пошёл учиться, потому что очень любил животных. В юности по соседству жил учитель, который держал дойную корову ради больной жены. Я постоянно ухаживал за соседской коровой, поил, кормил, два раза в день доил её, убирал коровник. За это учитель давал мне домой излишки молока. Потом коровушки стали целью всей моей 30-летней работы в системе сельского хозяйства Сахалинской области.
- Как Вы попали в органы исполнительной власти? Мне говорили, что Вы были руководителем сельского отдела в исполнительном комитете Сахалинской области.
- Сразу после окончания института я был направлен в распоряжение области. Мне предложили место главного зоотехника в совхозе "Комсомолец" и должность заместителя директора по производству. Проработал 9 лет: уезжал в 4-5 часов утра, возвращался домой в 11-12 часов ночи. Совхоз вышел в передовые, стал орденоносным - Орден Трудового Красного Знамени. Затем я стал начальником Госплемобъединения по Сахалинской области, начальником отдела животноводства, заместителем начальника управления сельского хозяйства. Неоднократно являлся участником ВДНХ, серебряным, бронзовым призёром. За время работы в сельском хозяйстве награждён в 1970 году юбилейной медалью "За доблестный труд в ознаменование 100-летия со дня рождения В.И. Ленина", в 1971 году - орденом "Знак Почета", в 1986 году - орденом Трудового Красного Знамени. В 1998 году стал Заслуженным работником сельского хозяйства Российской Федерации. Имею почетные грамоты и благодарственные письма администрации Сахалинской области, города Южно-Сахалинска, Министерства сельского хозяйства. Также у меня есть грамоты от президентов Республики Корея Ким Дэ Дюн, Но Му Хен. В 2008 году мне присвоено звание Почетный гражданин Сахалинской области. В 2009 году стал победителем конкурса "Человек - Политик 2009".
- Состояли ли Вы в рядах комсомола и в рядах КПСС?
- Я был членом ВЛКСМ, хотя в пионерской организации не состоял. В 1967 году меня приняли в члены КПСС, занесён в Красную книгу Анивского райкома партии. Сейчас я на общественной национальной работе и не имею права быть членом какой-либо политической партии.
- Где и при каких обстоятельствах Вы познакомились со своей женой? Сколько у вас детей, есть ли внуки? Чем они занимаются?
- С женой Зинаидой Ильиничной я учился в одном институте, только на разных факультетах и курсах. Мы вместе уже 48 лет, у нас две дочери и сын. Все имеют высшее образование, занимаются собственным делом. Ни к государственной службе, ни к общественной деятельности мои дети отношения не имеют. Основной долг детей - забота о родителях, и в этом мы с женой не обижены. Дети и внуки очень почитают нас и любят. У нас четыре внука, две внучки и одна правнучка. Самый старший внук окончил институт, имеет свой бизнес, второй внук на последнем курсе Плехановского института, третий учится в Московском институте нефти и газа. Остальные внуки ещё маленькие.
- В настоящее время в Сахалинской области около двадцати корейских общественных организаций, я знаю, что не все они дружат между собой. В чем причины корейского противостояния на Сахалине?
- Да, в области более 20 корейских общественных организаций, это на фоне 49 общественных организаций Сахалинской области. Не все корейские общественные организации функционируют. Несовершенство законов позволяет плодить всё новые организации, но цели и задачи у всех одни и те же, только в разных интерпретациях, это менталитет корейской нации. Около пятидесяти процентов этих союзов практически ничем не занимаются, не имеют даже отчёта о проделанной работе. Но каждый хочет быть лидером, и потому пристально следит и лезет в работу Региональной общественной организации "Сахалинские корейцы" (РООСК), которая признана у нас в области, городе Южно-Сахалинск и районах области, в Москве, в Республике Корея и в Японии. А противостояние всегда и везде есть и будет, тем более в общественной деятельности: и у нас, и в других регионах России, и за рубежом. Но я не думаю, что нужно обязательно противостоять друг другу, я всегда за диалог.
- Я знаю, что не все корейцы считают Вас своим лидером, более того, уже не раз предпринимались попытки "свергнуть" Вас с поста президента региональной общественной организации сахалинских корейцев. Даже митинги протеста проводились. С каким сердцем Вы воспринимали всё это?
- Региональная общественная организация "Сахалинские корейцы" работает по чётко разработанному плану, который утверждается общим собранием и правлением. В состав правления входят представители Южно-Сахалинска и районов Сахалинской области. Президентом организации меня выбрали на конференции РООСК. Все заседания у нас проходят открыто, в присутствии представителей администрации области и города Южно-Сахалинска, Минюста и средств массовой информации. Такая чёткость в работе не даёт покоя некоторым общественным организациям, которые сами у себя никак не могут навести порядок, не проводят собрания, ничего не протоколируют. Сколько судебных заседаний проводилось с участием организаций, противостоящих региональной общественной организации "Сахалинские корейцы" и мне лично. Суды представители этих организаций не выигрывают, только лишний раз позорят нашу нацию. Жаль времени, потраченного судебными органами на разбор этих интриг. Пристальное внимание к нашей организации объясняется тем, что мы работаем, ищем всё новые пути. Есть, конечно, проблемы и у нас, но мы постоянно совершенствуемся, работаем честно и добросовестно. Что касается попыток организовывать митинги протеста, чтобы свергнуть меня, - здесь больше присутствует месть из корыстных побуждений отдельных лиц. Они так и говорят: "Вы богатый, имеете награды, почести, вот и сидите дома". Я на все эти вещи смотрю спокойно. Богатства не имею, награды и почести заработал своим трудом, а не купил за деньги, я чист и честен душой. Я проработал в области около тридцати лет, объездил все уголки Сахалина и Курил, знаком с около большинством старшего поколения корейцев, знаю, кто и как мыслит, в каких условиях они живут в районах, потому каждому хочу помочь, если это в моих силах.
- Сейчас вы довольно часто бываете в Республике Корея, с кем там встречаетесь, какие вопросы обсуждаете?
- Бывая в Республике Корея, даже в свои личные поездки, обязательно посещаю корейский Красный Крест, Парламент, Министерство иностранных дел, Фонд зарубежных корейцев при МИДе, Министерство культуры и образования. Встречался неоднократно по проблемам корейцев не только Сахалина, но и всей России и стран СНГ, со спикерами Парламента Республики Корея, лидером партии Ханнарадан Пак Гын Хе. Трижды встречался с Пан Ги Муном, нынешним генеральным секретарём ООН. Особые встречи были с президентами Республики Корея Ким Дэ Дюн, Но Му Хен, Ли Мен Бак. Три созыва являюсь членом Консультативного совета по мирному демократическому объединению полуострова Корея при президенте Республики Корея Ли Мен Бак.
- Мне довелось быть на праздновании Вашего 70-летия. Я поразился количеству гостей, которые стояли в очередь, чтобы получить место за столом в ресторане, где отмечался юбилей. Помню, что тогда кто-то сказал, что блюда и закуски на празднование готовились в различных сахалинских городах и посёлках. Всё это делалось по вашей просьбе, или члены вашей общественной организации сами проявили инициативу в подготовке к юбилею? Когда я рассказал своим знакомым о праздновании дня рождения, один из них сказал: "Был бы я таким богатым, как Пак Хе Рён, я бы тоже такое застолье устроил". Вы действительно богатый человек, "владелец заводов, газет, пароходов", или это только завистники так говорят?
- У корейцев такая традиция: юбилеи 60-летие, 70-летие справляются тогда, когда у тебя есть взрослые дети, внуки. Они в этот день поклоняются родителям за то, что их вырастили, выучили и дали путёвку в жизнь. Все это устраивает полностью сами дети, с нами они только согласовывают список гостей. Но у меня 70-летие вышло за рамки приглашённого круга гостей. Официально приглашение было только для бывших сослуживцев по селу, администрации области, города, генконсулам Республики Корея и Японии. Остальные гости посчитали нужным прийти и поздравить. Поэтому детям всегда тяжело при устройстве таких праздников, они не знают точное количество гостей, но не могут допустить того, чтобы кто-то ушёл с юбилея, не выпив за здоровье именинника ни рюмочки вина. В моем случае всем места в основном зале не хватило, пришлось накрыть столы в дополнительных залах. Приветствовали меня вице-губернатор администрации области Александр Николаевич Бурыкин, генконсул Японии господин Ватанабе с супругой, генконсул Республики Корея господин Ян Дюн Мо с семьёй, представители районов и городов, близкие друзья и родственники.
Все блюда на юбилей были, в основном, заказаны в ресторане "Турист", часть блюд готовили сами дети и родные. Никакие общественные организации районов и города не привлекалась к приготовлению праздничного стола, это было бы позором для моих детей.
А я в этот день, 8 августа 2008 года, был очень занят. Поздравление от администрации Сахалинской области приурочили к вечернему торжеству, а в 14 часов в управлении сельского хозяйства устроили банкет в мою честь, хотя я уже более восьми лет там не работал. Стол был украшен яствами продукции агропрома. Поздравляли меня руководители управления сельского хозяйства, директора совхозов. Были слёзы и радости, и печали, ведь вместе бок о бок трудились почти 30 лет. Не это ли признание меня как человека, специалиста. Я ушел с сельского хозяйства на пенсию ради корейского населения. Пришли старики в кабинет ко мне, стали просить, чтобы я взялся за корейские проблемы. Стариков я очень уважаю, их уже нет в живых, но всегда помню их глаза с просьбой и мольбой поддержать свою нацию. Тут я вспомнил трудную жизнь отца, мои родители умерли на Сахалине, они кремированы и прах отправлен морем на Корейский полуостров. Кто знает, может их души доплыли до берегов Родины?
После банкета в управлении сельского хозяйства нас привезли в ресторан "Турист", убранство зала меня поразило. У детей всё было под контролем - от встречи гостей до их проводов. И мы с женой подумали, что не зря прожили свою жизнь. Теперь я открыто могу заявить, что я состоятельный человек. Богатство - это не деньги. Богатство - это душа и помыслы человека, когда люди смотрят на тебя с теплотой, обращаются по любому поводу и в любое время суток. Богатство - это когда ты нужен людям. У меня нет "заводов, газет, пароходов", я живу в благоустроенной квартире. Жил вместе с семьёй сына. Потом сын съехал и оставил свои апартаменты, говоря в шутку: "Не дело президенту ютиться в маленькой квартире". Сейчас семья сына живёт отдельно, обе дочери тоже в своих квартирах, но рядом с нами.
- Вы участвуете в мероприятиях по репатриации сахалинских корейцев в Республику Корея, сами собираетесь вернуться на родину предков?
- Региональная общественная организация "Сахалинские корейцы" вплотную занимается репатриацией сахалинских корейцев в Республику Корея. До осуществления практической репатриации я неоднократно ездил в Японию, обивал пороги парламента Республики Корея. Как председатель объединённого общества разделённых семей корейцев России и стран СНГ, я консультирую и другие регионы по вопросам не только репатриации, но и помогаю многим решить свои житейские проблемы, связываюсь с Красным Крестом Кореи. Бывая в Республике Корея, встречаюсь со своими соотечественниками не только в городах, но и пансионатах Инчен, Дэчен, рассказываю им о жизни на Сахалине. Я же не только корейский общественник, я - член Сахалинской гвардии, член общественной палаты полномочного представителя президента России в Дальневосточном федеральном округе. Пока на Сахалине много нерешённых вопросов и проблем с корейцами, я не собираюсь переезжать в Республику Корея. Для меня Родина - Россия. Ещё меня здесь держат дети: хотя они взрослые и самостоятельные, но есть генеалогическое древо, главным стержнем которого являюсь я. Я не могу жить без детей и внуков, тем более что они нас почитают, любят и лелеют.
- На каком языке вам сейчас говорить легче всего - русском, корейском, японском?
- Конечно же, я легче говорю на русском. С русским языком я работал в совхозах, на русском ругался и добивался решения различных вопросов сельского хозяйства Сахалина в московских кабинетах. Мой с детства корейский, а тем более японский языки были мало востребованы в быту. Сейчас я мыслю на русском, перевожу в уме на корейский. Мой корейский за эти 10 лет общественной работы значительно обогатился. В семье с женой мы одинаково общаемся на двух языках.
Николай Иванович, спасибо за интервью. Думаю, что оно с интересом будет воспринято посетителями интернет-сайта "Вся Корея".
P.S. Редакция сайта "Вся Корея" благодарит за сотрудничество Леонида Виноградова, одного из лучших корреспондентов ИТАР-ТАСС в России, и Пак Хё Рена за его удивительтный рассказ о себе, о жизни, о деятельности общественных организаций Сахалина. Мы приглашаем к диалогу и сотрудничеству и журналистов, и представителей корейских диаспор.
