Переход крейсера "Новик" из Циндао в Корсаковский пост.

На рейде Циндао русские корабли и береговые батареи обменялись салютом в двадцать один выстрел. М. Ф. Шульц, запретив даже офицерам съезд на берег и оставив за себя старшего офицера лейтенанта К. А. Порембского, поспешил к губернатору за разрешением на погрузку угля. И хотя крейсер тем временем перешел на внутренний рейд, где русские корабли несколько недель ждали два угольщика, до возвращения командира всякое сообщение с берегом воспретили. “Новиковские” инженер-механики А. В. Пото, Б. В. Жданов и А. В. Фрейлихман организовали ремонт механизмов и котлов, а остальные офицеры (лейтенанты А. П. Штер, А. Н. Зеленой, мичманы С. О. Бурачек, К. Н. Кноринг, А. И. Шейковский и А. П. Максимов) вместе с матросами готовились к угольному авралу.

По правилам нейтралитета, действовавшим в Циндао, корабль любой воюющей страны мог в порту починиться, пополнить запасы угля и продовольствия, оставаясь в нем не более суток. Порт за это время мог быть блокирован неприятелем — это вынуждало “Новик” выйти из Циндао еще затемно. Только около 21 ч началась погрузка угля, и тогда же в порт вошел флагманский броненосец “Цесаревич”. М. Ф. Шульц хотел было посоветоваться с командованием о дальнейших планах, но узнал, что В. К. Витгефт убит, раненых начальника штаба эскадры контр-адмирала Н. А. Матусевича и командира “Цесаревича” капитана 1 ранга Н. М. Иванова отправили в береговой госпиталь, а оставшийся за командира капитан 2 ранга Д. П. Шумов уже принял решение интернировать корабль до конца войны (продлившейся еще год с лишним).

Но для “Новика” война не закончилась! Приняв в бункера 250 т угля, крейсер после десятичасового пребывания в Циндао вышел в море (как и в Порт-Артуре, и здесь из-за спешки так и не приняв полный запас), “счастливо ускользнув от японских крейсеров, стороживших гавань в некотором отдалении”, — сообщил корреспондент “Кельнишер Цайтунг”. Маскируя свои намерения, “Новик” повернул сначала на юг (в этом направлении накануне прошли “Аскольд” — в Шанхай и “Диана” — в Сайгон), а затем на юго-восток со скоростью 15 уз, взяв курс на пролив Ван-Димена. 31 июля “Новик” заметили с японского парохода, который он не преследовал, экономя уголь.

Кратчайший путь из Циндао во Владивосток лежал через Корейский пролив (около 1140 миль), но не без основания опасаясь встречи с японскими крейсерами (кстати, о выходе владивостокского отряда крейсеров для встречи прорывающихся кораблей М. Ф. Шульц не знал), “Новик” намеревался выйти к восточным берегам Японии, где с самого начала войны не появлялось ни одного корабля неприятеля, и пройти к Владивостоку через один из проливов, соединяющих Тихий океан с Японским морем, — Сангарский (2270 миль) или Лаперуза (на 400 миль больше).

Схема перехода крейсера "Новик" из Циндао в Корсаковский пост.

Израсходовав на первые 700 миль больше 200 т угля и выйдя в Тихий океан южнее острова Танегасима, "Новик", имея на борту меньше 300 т угля, перешел на экономический десятиузловой ход, прижимаясь для сокращения пути, насколько возможно, к берегам Японии, так что ночью даже видели россыпи огней на берегу... Но внешне спокойная обстановка нарушалась тревожными докладами механиков — лопались трубки в котлах, в машине обнаруживались стуки и “побеги” пара... Расход угля вместо расчетных 35 т в сутки составил в первые — 58, во вторые — 54, в третьи — 50 т... Наконец, с большими усилиями, чуть уменьшив скорость, сжигая мусор (шлак) и добавляя масло, удалось снизить расход угля до 36 т.

Тут уместно вспомнить, что проектная дальность плавания крейсера десятиузловым ходом составляла 5000 миль при суточном расходе угля 24 т. Однако при переходе с Балтики на Дальний Восток в 1903 году выяснилось, что реальная дальность плавания корабля — не более 3500 миль при суточном расходе 35 т. Командовавший “Новиком” Н. О. Эссен установил, что наиболее экономичным режимом является работа всех трех машин (при вращении средней с небольшой подачей пара). Из-за сопротивления заторможенных винтов неработающих машин расход угля увеличивался на 20-30%. Кстати, даже в процессе сдаточных испытаний в 1902 году флагманский инженер-механик отряда судов Балтийского моря Т. Ф. Загуляев продолжал настаивать на установке разобщительной муфты хотя бы для средней машины, видя в этом главный недостаток совершенных механизмов крейсера, и лично разработал конструкцию муфты. Но Морской технический комитет признал это излишним, а управляющий Морским министерством вице-адмирал П. П. Тыртов прислал нетерпеливую телеграмму: “Когда же этой сдаче будет конец?” (на сдаточных испытаниях “Новик” тринадцать раз выходил на мерную линию и семь раз становился в док). Не помогла и поддержка Т. Ф. Загуляева первым командиром “Новика” капитаном 2 ранга П. Ф. Гавриловым: “Установка муфты сторицей окупится предстоящим океанским переходом”.

И теперь, в условиях войны, отсутствие разобщительных муфт особенно сказывалось. Машинисты сбились с ног, исправляя различные поломки и не имея возможности отключить одну из машин без ущерба для экономичности хода, а износ механизмов и котлов, обрастание подводной части увеличили расход угля в 1,7 раза по сравнению с предполагавшимся. Выяснилось, что и при суточном расходе 36 т угля не хватает, и решили идти в Корсаковский пост на Сахалине вокруг острова Хоккайдо.

Тем временем, после получения в Токио информации с японского парохода, начальник Генерального штаба адмирал Ито, правильно угадав намерение “Новика” идти во Владивосток через проливы Сангарский или Лаперуза, приказал адмиралу X. Камимуре выделить два крейсера для поисков “Новика” — “Читозе” (4760 т, два 203- и десять 120-мм орудий) и “Цусима” (3420 т, шесть 152-мм и десять 76-мм).

“Новик” встретил 3 августа английский пароход “Селтик”, следовавший в южном направлении. Его остановили, осмотрели, однако оснований для потопления не нашли. “Селтик” отпустили, но именно с него в Токио поступили сведения, что “Новик” идет десятиузловым ходом, и в Хакодате направили предупреждение о возможном прорыве “Новика” через Сангарский пролив в ночь на 6 августа (японцы предполагали, что при выходе из Циндао на крейсере имелось 650 т угля). И у выхода из пролива рядом с островом Осима “Читозе” и “Цусима” уже ожидали русский крейсер.

Тем временем “Новик” подошел к узкому, шириной около 10 миль, проливу Измены между островами Хоккайдо и Кунашир. Его пришлось проходить утром на виду маяка, связанного телеграфом с остальной Японией,— ожидать в море наступления темноты не было возможности из-за нехватки угля. Пока маяк закрывал густой туман, оставался шанс пройти незамеченными, но он внезапно рассеялся, и “Новик” оказался как на ладони. Артиллерийский офицер лейтенант А. Н. Зеленой предложил было разбить маяк орудийным огнем, но это уже не имело смысла... С маяка немедленно передали в Токио о проходе “Новика”, а через несколько часов “Читозе” и “Цусима” полным ходом направились к проливу Лаперуза. Расстояние от места обнаружения “Новика” до пролива Лаперуза — около 220 миль, а расстояние с другой стороны острова Хоккайдо от этого же пролива до острова Осима, где находились японские крейсеры, — около 300 миль. Таким образом, если бы “Новик” воспользовался даже половиной своего полного хода и, главное, имей он на борту еще несколько десятков тонн угля, то достиг бы пролива Лаперуза раньше японских крейсеров. Но уголь был на исходе...
В субботу, 7 августа 1904 года в 6 ч “Новик” бросил якорь на рейде Корсаковского

поста.Корсаковский пост. Историческая справка.

В сентябре 1853 года экспедиция Г. И. Невельского основала на Южном Сахалине Ильинский пост (позднее Корсаковский пост — назван так в честь русского гидрографа В. А. Римского-Корсакова, в настоящее время город Корсаков). Тогда же было объявлено о присоединении Сахалина к России. По русско-японскому договору, подписанному в Петербурге 25 апреля (7 мая) 1875 года, Сахалин принадлежал России, но при этом оговаривалось право японцев на рыбную ловлю в Охотском море и вдоль берегов острова, а в Корсаковский пост японские суда могли заходить без портовых и торговых пошлин.

Военные посты не только способствовали закреплению Сахалина за Россией, но и положили начало его хозяйственному освоению. Разрастался и Корсаковский пост, ставший административным центром Южного Сахалина. В 40 верстах к северу от него переселенцы из Владимирской губернии основали большое и зажиточное село Владимировку (ныне город Южно-Сахалинск). К началу русско-японской войны на острове жили 30 тысяч человек.

Отредактировано Favorit (07-12-2007 13:22:11)